Полуночные

Азраэль смотрит на парня, мнущегося у двери, после чего манящим жестом приказывает подойти ближе. Жану едва хватает сил сделать несколько шагов, но мужчине и этого достаточно. Он жадно смотрит потемневшим взглядом на своего нового наложника, глаза невольно цепляются за изящные щиколотки и запястья, увенчанные так излюбленными им браслетами. Азраэля возбуждают украшения, он и сам не знает почему. Вот и сейчас ему трудно оторваться от созерцания цепочек, висящих ниже ошейника, которые так выделяются на молочной коже. Оторваться от них настолько трудно, что он даже не смотрит на лицо своего будущего случайного любовника, призванного сбросить его напряжение и дать желанное расслабление.

– Подойди ближе, – голос его хриплый, но приятный. Жан вздрагивает и стоит на месте, пережидая вспышку боли. – Ты понимаешь мой язык? – Азраэль не удивлён, у него были рабы из самых разных стран мира.

Жан находит силы лишь чтобы кивнуть, после чего всё же делает ещё один шаг, пошатываясь на месте. Господин поднимается на ноги и расстёгивает ремень, но штаны не трогает. Он всё ещё не смотрит в лицо парня, потому что знает, что там застыла гримаса страха и отвращения. Азраэль не может сказать точно, сколько у него было наложников, сколько крови девственниц и слёз девственников впитали его простыни.

– Приступай, – хрипло выдыхает Азраэль.

Жан вздрагивает от чужого приказа-пожелания, боль застилает глаза, и он неожиданно падает на колени у ног мужчины. Из груди вырывается тихий всхлип, пальцы судорожно цепляются за длинный ворс ковра. Он не умоляет пощадить и не сыплет проклятиями, ни на что нет сил, хоть бы это ощущение острых осколков под рёбрами исчезло, и сразу станет легче.

Азраэль не встречал раньше такого сильного… Вампира? Фейри? Да не важно, разве что Лайлу, но этот парень перед ним совсем юн. Он продолжает стоять над ним с расстёгнутым ремнём, переставая дышать, когда наложник приподнимает голову и смотрит на него невидящим взглядом. Взгляд ярко-рубиновые глаз как будто ударяет под дых. Этот парень совсем ещё юн, такой невинный и неиспорченный, и Азраэль неуместно вспоминает Роби и его слова. Он звякает пряжкой и застёгивает её обратно, и Жан зажмуривает глаза, чувствуя, как по щекам струятся слёзы, потому что это конец. Сейчас его просто убьют. Страх сковывает по рукам и ногам, а сердце готово выскочить из груди. Господин тем временем обходит кровать и откидывает лёгкое одеяло. Парень удивлённо распахивает веки, когда сильные руки подхватывают его с пола и уверенным движением укладывают на кровать. И он разрывается между желанием провалиться сквозь землю или умереть, лишь бы не проходить через всё это.

Наверно, это ошибка, и Азраэль потом пожалеет об этом, но он снимает обувь и укладывается сзади наложника, повторяя его позу эмбриона. Он нашаривает у кровати свой клинок и кладёт его на прикроватную тумбочку со стороны раба, чтобы тот видел оружие. Это чистой воды эксперимент с самым неожиданным результатом, но ему хочется проверить. Азраэль накрывает их одеялом и обнимает Жана, притягивая к себе. Стоило бы хотя бы подпитаться его магией, но почему-то чужого тепла оказывается достаточно. Их сердца испуганно несутся вскачь, тараня грудные клетки. Азраэль чувствует небывалую усталость и прикрывает веки. Спустя полчаса он проваливается в удивительно спокойный и сладкий сон, и это впервые, когда он спит рядом с кем-то. Жан лежит, не двигаясь и чувствуя напряжение и чужое горячее дыхание, щекочущее шею. Он ожидает, что его убьют или изнасилуют, но ничего не происходит. Движения груди господина, которые он чувствует своей спиной, замедляются, а обнимающая его сильная рука расслабляется и тяжелеет. Он наблюдает, как блики от свечей пляшут на фигурной рукоятке клинка перед ним, и Жан уверен, что его прикончат им сразу же утром. Он не понимает этого испытания, мужчина рядом с ним добровольно оставил ему оружие – протяни руку и напади, – а сам уснул. Жан вспоминает слова Айси, это глупость, он не сможет, пусть и ради выживания. Он даже насекомых всегда жалел, к тому же, даже если и получится, его потом всё равно убьёт стража. Парень прикрывает глаза, только сейчас замечая, что не чувствует боли, она покидает его тело, давая долгожданное расслабление, за которым следует сон. Это проверка для них обоих, и они проходят её.

Часть 3