Полураспад. Очи синие, деньги медные. Минус Лавриков. Поперека. Красный гроб, или уроки красноречия в русской провинции. Год провокаций

— У нас с губернатором все на честном слове. Вы могли бы, например, в среду передавать нам информацию… У нас в четверг заседает штаб. Можно по электронной почте, но лучше — в руки. А я вам — независимо от количества материала триста долларов в неделю. Вас устроит?

Алексей Александрович словно шел и запнулся. Вот его и покупают! И деньги-то немалые. Но зачем им нужны его необязательные соображения о людях? Или уже началась агония власти и она готова, не жалея денег, опереться на что угодно? «Если я соглашусь, а мои соображения попадут в руки прессы… Толком не поймут, а шум поднимут. Вот будет срам!» — подумал Алексей Александрович.

— Ваши тексты попадут только к нам. — Гость угадал его опасение.

И все равно сердце не лежало играть в эти игры. Однако понимая, как опасны люди теперешней власти, Алексей Александрович произнес, стараясь смотреть прямо в очки Касаткину:

— Я подумаю. — И поднялся во весь свой рост.

Поднялся и Касаткин с конвертом в одной руке и видеокассетой в другой.

— Дайте мне ваш телефон, я позвоню, если… когда буду готов.

— Ну хорошо… — с печалью на лице согласился Касаткин. — Только поторопитесь. Мы ведь можем обратиться и к другим профессорам.

— Да ради Бога! — вдруг вспылил, закричал фальцетом сдерживавшийся до сей поры Алексей Александрович. — Я же не напрашиваюсь!

Касаткин испуганно заоглядывался.

— Потише. Зачем так? Хорошо, хорошо. — Он сложил кассету и деньги в кейс, протянул визитную карточку. — Надумаете — звоните.

И уехал. Алексей Александрович успел заметить через окно — укатил он на серо-зеленом BMW.

Скорее прочь из родимой России, где все так прогнило! Но как же ему быть, если не дают паспорт? Неужто правда Касаткин тормозит, новая власть? Алексей раздраженно набрал номер ОВИРа:

— Послушайте! Это профессор Левушкин-Александров. Еще в декабре я заносил вам…

— Документы в работе, — был холодный ответ.

Даже не дослушали. Что из этого следует? Значит, там некий скандал. О его документах, видимо, речь шла и не раз.

Но сколько можно?! Черт побери, академик Кунцев ездил отдыхать в Испанию… Почему бы ему не помочь своему сотруднику с выездом на заработки? Алексей Александрович решительными шагами направился в приемную директора института.

Загорелый, шелестящий, как слепой радостный дождь, Кунцев встретил Левушкина-Александрова, по привычке широко раскинув полусогнутые руки с холеными ногтями.

— Что за ситуасия?.. Сейчас же выясним, позвоним в инстансию… — И Кунцев принялся трудиться, при этом как бы небрежно прикрывая цифры, на которые нажимал. Вот вскинулся, вот полушепотом представился, назвал фамилию Алексея Александровича и вдруг закивал, удивленно-напуганно глядя на своего сотрудника. Медленно положил трубку.

— У вас дома приглашение, — прошелестел сухими губами. — Там все объяснено.

— Какое приглашение? В ОВИР?..

Но дома Алексея Александровича ожидало более серьезное приглашение повестка из областного управления ФСБ. На узком желтоватом листочке было напечатано, что ему (фамилия вписана от руки) предлагается к 9.00 ч. утра следующего дня прибыть на собеседование в кабинет № 27.

Часть третья ПОПЫТКА ПРЕОДОЛЕНИЯ

1

Сунув в карман повестку и паспорт, следующим утром Алексей Александрович поехал автобусом в городской центр. Ехал стоя, в тесноте, почему-то вспомнилось место из солженицынского «Архипелага», где Александр Исаевич пишет, как в пору красного террора редко кто не шел в пасть к чекистам практически без принуждения. Сказали бы: явиться с собственной веревкой, пришли бы с веревкой. И вот сейчас Алексей Александрович подумал:

«А зачем я еду? Если бы не поехал, за мной что, пришли бы? Неизвестно. А я еду. И вот возьмут меня сейчас да арестуют… Хотя за что?»

Солженицын в своей книге пишет, что первый вопрос, которым задаются все арестованные, именно этот: «За что?» Но времена другие наступили, господа! Какая все-таки радость: нынче свобода и просто так не берут. Да и приглашение, наверное, касается какой-нибудь мелочи. Недавно, говорили, пьяный Нехаев ругал в ресторане «Полураспад» бывшего президента России. И Алексею Александровичу вполне могут сказать, что распустил сотрудников… И кто теперь поручится, что сам он за границей не поведет себя точно так же?

Но Алексей Александрович ошибался — не в этом была причина вызова.

В холле областного управления ФСБ за столиком сидел темнолицый мужичок в штатском, похожий на завхоза. Во всяком случае, никакого оружия при нем Алексей Александрович не заметил. Глянув на повестку, дежурный кивнул в сторону голой каменной лестницы и снял телефонную трубку.

В кабинете № 27 профессора Левушкина-Александрова встретил прямо у порога рослый мужчина с лицом умной усталой лошади. Особенную схожесть с лошадью придавали ему полутемные очки, которые блестели у него над бровями и как бы удлиняли лицо. Наверное, эти очки он опускал на глаза, когда смотрел в экран компьютера, занимавшего левую часть стола. Правее перекидной календарь и телефон.