Полусолнце

– Надо, хого! У тебя не должно оставаться никаких сомнений в том, что любой твой выбор – именно твой. Ты должен нести ответственность за все, на что решаешься, и никогда не задумываться о том, что на это мог кто-то повлиять. Мысли, – она мягко коснулась моего виска, – чувства, – переместила руку на грудь, к сердцу, – и могущество, – ее пальцы задержались на отметине под грудной клеткой, – никто не имеет права контролировать их. Только ты. Позволь мне отпустить…

– Нет!

Шиноту резко развернул меня и прижал спиной к груди, крепко обняв.

– Если выживем завтра, тогда и сделаешь, – упрямо шепнул он мне в ухо.

Я тихо заскулила от отчаяния. Хого баюкал меня в своих объятиях, и каждый из нас думал о своем.

– Подожди… – вдруг встрепенулся он. – В лесу, когда умер Кацу… Ты не отпустила его душу. Я не слышал, что ты сказала…

Я напряглась и невольно выпустила когти ему в руку.

– Что ты задумала?

Нет, как же он запомнил это!

– Мне бы так хотелось, чтобы ты верил мне, – шепнула я.

Мой запасной план, но никто не должен знать.

К счастью, хого понял меня. Поверил или нет – не знаю, но спрашивать не стал. Он прижался губами к моему виску и снова начал баюкать в своих объятиях. Я слабо улыбнулась, закрывая глаза.

– Что ты чувствуешь со своей новой силой?

– Возбуждение. И это отвратительно: голове нужно спокойствие, чтобы все обдумать, а тело бурлит.

Я поводила пальцем по символу на тыльной стороне его ладони, а потом повернулась к нему лицом и, взяв за руки, отвела к футону. Мы опустились на колени.

– Никто не сможет научить тебя, как ей пользоваться. Со временем ты сам поймешь. Но я могу сделать другое.

Я осторожно взяла его лицо в ладони.

– Наша ки зарождается в душе. Именно поэтому ёкай без души – не жилец. Но душа – это только вместилище. Когда ты обладаешь контролем, то можешь запирать ки внутри и давать ей выход в любой момент, посылать сигнал любой части тела.

Хого накрыл мои руки своими. Мы почти касались друг друга губами.

– Как твои волосы?

– Именно. – Я улыбнулась. – Поначалу это сложно понять. Нужно отречься от любых мыслей и заглянуть внутрь себя. Закрой глаза. – Хого подчинился. Я призвала к нашей связи, как делала уже несколько раз, и направила энергию в кончики пальцев, чтобы успокоить его терзания. – Попробуй представить свою силу. Горячая, мерцающая лава. Она течет по твоим венам, объединяет тебя. Сосредоточься на ней…

Дыхание хого успокоилось, тело расслабилось, и руки уже едва касались меня.

– Представь, как сила течет по рукам… ногам… как обжигает органы… щекочет волосы. Представь, как ты касаешься ее. Ведешь к эпицентру.

На мгновение не только его пальцы, но и все тело объяло бледное голубоватое свечение, а потом все прекратилось.

– Теперь ты знаешь, как успокоить ее. Ты сможешь тренироваться. Зная, где она спит, ты в любой момент способен разбудить часть и направить ее куда угодно: в пальцы, волосы, выпустить целиком – окружить этой силой себя или раздвинуть границы. Раньше ты делал это неосознанно, потому что не знал своих возможностей. Такимару рассказал тебе только про барьер – что твоя защита способна окутать любого, кого только захочешь.

– И даже запечатать солнце? – шепнул он, сдерживая улыбку.

В тот момент мне как никогда захотелось спасти его жизнь. Я так рьяно чувствовала эту силу и живо представила, в какое могущественное существо со временем превратится этот хого. Если боги создали дитя, подобное себе, ему стоило быть частью этого мира. Несправедливо, что такая душа достанется Хэджаму. Это я была его предназначением, но хого… Нет, я не верила, что хого родился, чтобы Хэджам Чироши вернулся в ряды богов.

Шиноту приоткрыл глаза.

– Я люблю тебя, Рэйкен. Вопреки всему я люблю тебя.

Как жаль, что ни одни руки не могли избавить меня от мыслей и освободить место в сердце, заполненном давними болезненными желаниями. Мне хотелось снова и снова слушать это признание, чувствовать его, не отягощая бременем, заполнить им всю себя. Целиком.

Шиноту накрыл мои губы своими. Прижал к себе крепко, удерживая за талию и затылок. Я не могла вырваться из его объятий, да и не хотела. Сдалась и приоткрыла губы, целуя его в ответ. Кровь била в виски. Я запустила пальцы в его спутанные волосы и из последних сил сжала. Не могла произнести этих слов, но жадно хотела, чтобы он сам понял. Чтобы, когда меня не станет, знал, что хотя бы в этом я была искренней.

– Останься со мной на ночь, – прошептал он.

– Шин…

– Просто останься. Дай мне в последний раз обмануться. Дай почувствовать, что ты моя, за меня и на моей стороне.

– Шин…

– Пожалуйста. – Хого убрал прядь волос с моего лица.

– Их нет в этом мире, Шин, – прошептала я. – И ни в одном из всех миров, которые я могу посетить… живая. Чтобы их найти, мне нужно умереть – правильно. Ты никогда не сможешь мне помочь.

Растерянность в его глазах медленно сменялась пониманием.

– Значит, завтра каждый за себя, да? – с горечью сказал он.

Я отвернулась, сдерживая новый поток слез. Никогда еще ситуация не была настолько безвыходной. Боги, что мне делать!