Поминки по уходящему году

– Конечно, огорчился бы, – хмуро ответил Слава. – Я бы тогда… ну, если бы папа вдруг заболел… я бы ему в доноры не сгодился!

– Слушай, чемпион, – обратился к Гаранину довольно пьяненький к тому времени толстячок, откликавшийся на имя Владя. – А ведь ты во всём чемпион… видишь, сын у тебя какой хороший! Меня вот отчим воспитывал, дядя Серёжа. Мы с ним на рыбалку ходили, дрова пилили, шашлыки жарили. Он у меня уроки проверял. Я уже взрослый был, когда он умер. И почему я ему таких слов не сказал, почему отцом не назвал? Ну, за родителей!

– Люся, а тебе как это индийское кино? – спросил Антон.

– Не знаю, Антоша, – пожала плечами Люся, снова усаживаясь за стол. – Я ведь не из тех ворот, откуда весь народ. Я девочка-Снегурочка.

– То есть?

– Помнишь, как Снегурочка на свет появилась? У деда с бабкой детей не было, так они из снега девочку слепили и на печку положили. А она ожила и стала у них расти. Так и я росла.

– Наверное, они тебя баловали, – сказала старушка Плотникова. – Нас с дедом всё время дети пилят, что мы внукам во всём потакаем.

– Ну нет, значительную часть детства я провела в углу.

– Неужели ты была неслухом?

– Нет, я была очень покладистым ребёнком. В угол они меня ставили в целях профилактических, – без всякой горечи ответила она.

– Точно как моя бабушка, – вырвалось у Славы. – Я ещё ничего не натворил, а она уже решила, что из меня ничего не получится, – и виновато покосился на отца.

– Куда-то у нас не туда разговор зашёл, – строго сказала Майя. – А кто-то обещал нам смешную историю.

– Да, ребята, наверное, стоит рассказать вам о голосе крови. Только, Слава, чур не распространять в гимназии эту историю моей глупости.

– Точно, Люська, – оживилась тётя Зоя. – И не спорь, я начну. Значит, как Снегурочка у нас поселилась, приехали к ней гости дорогие: муж, жена и малец противный. И решили у неё остаться!

– Биомама что ли? – спросила Даша. – Люсь, первый раз её увидела?

– Второй. Первый раз она появилась на похоронах бабушки. Мне было пятнадцать тогда.

– Небось, в наследство вступать приезжала?

– А там ничего не было. Квартира была приватизирована на деда. А после бабушкиных похорон, когда был скандал из-за этого, дед квартиру переписал на меня. Надо сказать, что, когда я оказалась в этом общежитии, была я, несмотря на зрелые двадцать лет и четвёртый курс педуниверситета, на редкость робкая и беззубая…

Люся согласна была оставить квартиру этим узурпаторам, которые брали и портили её вещи, орали, не давая заниматься, да ещё мужик делал гнусные намёки и поползновения, но идти-то ей было некуда. Просилась в студенческое общежитие, но её, имеющую прописку в городе, только высмеяли. Как-то она подымалась по лестнице нога за ногу, отдаляя момент встречи с дорогими родственниками, и тут перехватила её тётя Таня, которую она ещё вообще не знала. Расспросила её и завела в артистическую общагу. Сказала: «Вот вам достойная задача – этих гадов выдавить». Не сразу их заинтересовала, но, когда девушки стали отнекиваться, вздохнула: «Ну, конечно, привыкли вы на четвёртую стену играть, а тут сложнее, игра объёмная, тут задача для киноактёров. И импровизация нужна, этому же вас не учили». Актрисы возмутились: «Да мы… да что вы понимаете!» Тётя Зоя, которая сразу вдохновилась этой задачей, добила: «Да ну их, Татьяна Петровна, самодеятельностью обойдёмся! Люся, детка, давай ключ, ты извини, сделаем на время из твоей квартиры проходной двор».

Тётя Зоя, бросившая работу несколько месяцев назад до этого, ощущала какую-то пустоту, поэтому с восторгом кинулась в свару. Через час она со своими сослуживцами из психушки, дворником Толей и санитаром Петровичем ворвалась в Люсину квартиру. Толя играл на гармошке, тётя Зоя пела матерные частушки. На замечание биомамы о грязной обуви она сказала: «Дико извиняюсь!», сорвала со спинки дивана её кофту и заставила мужиков вытирать об неё ноги. Потом сказала Петровичу: «Жрачку прихвати!», открыла холодильник, сгребла всё в пакет и сунула ему в руки. На возмущённый крик ответила: «Это общага, здесь всё общее!» Добычу радостно сгрузила тёте Тане в холодильник: «Вот, девчонку подкормишь». На робкое Люсино возражение, что харчи не её, отрубила: «А мало, что ль, они твоего поели?» К вечеру Петрович упился в стельку по случаю своего театрального дебюта. Тётя Зоя с Толей сгрузили его на инвалидную коляску и довезли до общаги. На этот раз Люся сидела на собственной кухне, пытаясь разобраться в конспекте под вопли телевизора и гостей. Открыв дверь, она ошарашенно глядела, как запаренные соседи втащили висящего соплёй на их плечах Петровича и бросили его на диван: «Доставили по месту прописки!» И, если предмет «Информационные технологии в обучении физике» весь вечер не лез ей в голову, то слово «прописка» почему-то сразу до неё дошло. И она, прикрывая его пледом, вздохнула: «Что делать, прописан – имеет право!»