Помни мой голос

Выбрался из автомобиля и пешком двинулся на северо-восток через вересковую пустошь, повторяя путь трагически отступавшей «Десяточки». Воображение рисовало Максу творившийся на поле хаос: рассекающие небо планеры, высадку польской парашютной бригады, безжалостно теснимые немцами 10-й и 156-й батальоны. Сцены битвы, преследовавшие его по ночам и в состоянии гипнотического транса, оживали у него на глазах, и снова, как и полвека назад, здесь, на вересковой пустоши, разгоралось сражение. Отыскал Макс и ферму Йоханнахуве, куда в злополучный день 19 сентября стремился попасть Руперт. Ферма стояла на том же месте, что и в 1944 году. Если бы ее стены могли говорить, они рассказали бы Максу о последних мгновениях жизни Руперта. Макс пытался вспомнить себя в теле Руперта, увидеть прошлое его, Руперта, глазами, однако память о былом воплощении возвращалась к нему спутанными и бессмысленными обрывками, словно разорванные в клочья бесформенные облака.

Ближе к вечеру Макс снова очутился на окраинах Остербека, на военном кладбище. В озерно-голубых небесах полыхало багряно-оранжевое солнце. Дул пронизывающий ветер. Удлинялись тени, ползли по траве зловещими силуэтами. Макс знал, куда направляться. Чарли подробно объяснил ему, где похоронили Руперта: в четвертой могиле от могилы капитана Лайонела Керипеля, удостоенного Креста Виктории, высшей военной награды Великобритании за героизм. Капитан пожертвовал жизнью, прикрывая отступление роты, когда противник выбил их с занимаемых рубежей, удержать которые не представлялось возможным.

На кладбище, содержавшемся в образцовом порядке, царили мир и покой. Вдоль скошенной травы возвышались ровные ряды надгробных плит из портлендского известняка.

Макс почтительно пробирался между могильных камней, пока не нашел могилу Руперта. Остановился и, не веря своим глазам, прочел эпитафию.

КАПИТАН

Р. Дж. ДАШ

ПАРАШЮТНО-ДЕСАНТНЫЙ БАТАЛЬОН

КОРПУС АРМЕЙСКОЙ АВИАЦИИ

19 СЕНТЯБРЯ 1944 ГОДА, 28 ЛЕТ

БЛАЖЕННЫ

ЧИСТЫЕ СЕРДЦЕМ,

ИБО ОНИ БОГА УЗРЯТ.

ЕВАНГЕЛИЕ ОТ МАТФЕЯ: ГЛАВА 5, СТИХ 8

Макс изумленно смотрел на надгробие. Неужели в земле, у него под ногами, покоятся останки его предыдущего воплощения? Неужели он действительно жил прежде и был кем-то другим? На него накатила слабость, и он почувствовал себя безвольным листком, гонимым ветром от одной жизни к другой, от одной смерти к следующей. Эмоции захлестнули его. Вдруг слабость исчезла, рассеялась, как туманная дымка под лучами жаркого солнца, и Макс понял, зачем явился на свет. Постиг смысл приключившегося с ним чуда, и душа его преисполнилась благодарности, спокойствия и умиротворения. «Жизнь, смерть, повторное рождение, – озарило его, – не что иное, как бесконечно повторяющийся цикл. Но раз за разом умирает одно только тело, душа же путешествует и возрождается вновь и вновь, надеясь достичь просветления».

Какое счастье, что он знает, кем был прежде. Какой подарок преподнесла ему судьба, убедительно доказав, что истинное «Я», душа, не исчезает вместе с разлагающимся в земле телом, а воспаряет, торжествуя, над материальным миром, где она – лишь временный гость. Ему позволили заглянуть в прошлую реинкарнацию и осторожно подвели к осознанию смысла жизни с одной целью – чтобы он написал вместе с Робин книгу. Книгу, благодаря которой читатели приобщились бы к его опыту и уверились бы так же горячо и искренне, как уверился он сам, что смерти не существует, а жизнь – вечна.

Он вскинул голову и вздохнул, глубоко и радостно. Божественный дух напитал его энергией и подарил ему крылья, и на краткий сказочный миг Макс взмыл ввысь и растворился в небытии, презрев границы пространства и времени.

Уголком глаза он заметил чью-то фигуру. С отдаленного конца кладбища к нему, приминая траву, быстро шла девушка. Макс прищурился, не понимая, кто это, хотя походка девушки показалась ему смутно знакомой. Девушка приближалась. Макс не отрываясь смотрел на нее: длинные белокурые волосы, серьезный, глубокомысленный взгляд, миловидное лицо… Робин!

Он заморгал. Невероятно. Обман зрения! Как она его отыскала? Ах да, он же звал с собой Дафну! Видимо, Дафна позвонила Робин и упомянула о поездке.

Разглядев его среди надгробий, Робин ускорила шаг. Глаза ее светились сочувствием и любовью, на губах блуждала приветливая, застенчивая и нежная улыбка. Подойдя вплотную, она, ни слова не говоря, взяла его за руку и посмотрела на могилу Руперта. Прочитала эпитафию и медленно покачала головой. Макс знал, о чем она думает, и, боясь потревожить ее сосредоточенное молчание, тихонько сжал ее руку. В ответ она сжала его ладонь. Так они и стояли, безмолвно, вдвоем, понимая, что это только начало и впереди их ждет трудная, но важная работа.

Наконец Макс не выдержал.

– А Даниэль? – спросил он.

– Мы расстались, – ответила Робин, не поднимая глаз.

– Понятно.

– Ничего не вышло. Мне не стоило выходить за него.

– Вот именно.