Помни время шипов

1 мая. Ефрейтор Бирнат из нашего пансиона и обер-ефрейтор Фогель из нашей комнаты внезапно нашли учебник английского языка и учатся говорить по-английски. Они упражняются, с какими словами они встретят янки и будут их приветствовать. Их суета нам не нравится, и мы видим в них типичных хамелеонов, которые сразу после нашего поражения втираются в доверие к врагу, чтобы, вероятно, получить какие-то льготы. Я не знаю, нужно ли осуждать их за это. Возможно, у них нет столько злобы на наших врагов, в руки которых мы теперь попадем. Они служили в подразделениях зенитной артиллерии и ни разу не сталкивались с жестокостью на фронте. Счастливые солдаты, которые так перенесли эту войну! Поэтому вы также быстро сможете ее забыть. В отличие от меня и многих других, которым еще удалось ускользнуть от смертельного ада на Восточном фронте и которые теперь стоят перед грудой обломков. Мною овладевает неописуемое разочарование, и я испытываю злость на все, что связано с этой войной.

4 мая. В последние дни в город ежедневно приходили отбившиеся от своих частей солдаты, которых, однако, сразу же отлавливали специальные команды и вывозили их на передовую. Близлежащие леса, вероятно, просто кишат такими отставшими от своих солдатами, которые все устремляются на запад, чтобы не попасть к русским в руки.

Три дня назад мы узнали о самоубийстве Адольфа Гитлера и Евы Браун. Мы были шокированы тем, что такой гордый фюрер таким позорным и малодушным способом уклонился от своей ответственности. Но уже через несколько часов никто больше не говорил об этом, так как у нас были свои собственные заботы. В последнее время ходили слухи, что также русские уже не так далеко и тоже скоро будут здесь. Поэтому мы неспокойно спали этой ночью и внимательно вслушивались в грохот орудий, который отчетливо можно было слышать с обеих сторон.

5 мая. Начало дня было безоблачным. Солнце с утра греет свежую зелень деревьев и кустов и создает волшебные четкие тени на ухоженных пешеходных дорожках. Трава в парках и садах сочно-зеленая, и цветущие кусты вдоль пешеходных дорожек создают опьяняющий аромат. Сегодня чудесный весенний день, и я наслаждаюсь им. Не в последнюю очередь и потому, что нам сообщили, будто Мариенбад должен быть сегодня сдан американцам без боя. Потому мы ожидаем бескровное вступление американцев через несколько часов.

Мы с любопытством ждем этих янки. Когда мы слышим, что они перед городом, я иду вдоль улицы с группой солдат и становлюсь с ними перед большим военным госпиталем. Несколько солдат, которые были ранены на Западном фронте, рассказывают, что американские солдаты получают восхитительное снабжение, но в противоположность нам они несколько изнежились. Без их богатого продовольственного снабжения и огромного преимущества в тяжелом вооружении для поддержки они ни за что не могли бы помериться силами с немецкими солдатами и выдержать то же, что выдержали немцы. Но зачем еще сравнивать их с нами? Они победители, и я уже скоро увижу их.

Вскоре после этого мы уже слышим грохот и лязг танковых гусениц.

Потом мы видим их! Я удивлен тем, что масса солдат сидят на танках, как во время атаки. Когда они приближаются, по спине у меня бегут мурашки. Они выглядят как русские, думаю я, только форма у них другая. Все солдаты стоят на коленях на танках и держат свои автоматы наизготовку. Их лица жесткие, и в их глазах то же напряженное и настороженное выражение, которое мне так хорошо знакомо. Когда они проезжают мимо нашей группы, они направляют свои автоматы на нас. Я вижу, как сверкают их глаза, и на их грязных лицах я узнаю готовность убивать, но также и страх. Неужели они не видят, что мы все здесь просто раненые в бинтах? Никто уже и не думает о сопротивлении. Или это только уважение к немецким солдатам, оттуда и их нервозность? Надо надеяться, что у кого-то из этих настороженных белых и чернокожих парней с затравленными лицами не сдадут нервы, и он не нажмет на спусковой крючок, думаю я. Поэтому мы ведем себя спокойно и не шевелимся, пока они не минуют нас. Затем внезапно появляются несколько женщин и девушек с цветами. Лед сломан!... Последующие войска на джипах и грузовиках спокойно въезжают в Мариенбад.

6 мая. Нашей свободе пришел конец. С сегодняшнего дня для немецких солдат введен комендантский час. Из лесов вокруг Мариенбада все еще доносятся звуки перестрелок. Там, наверное, еще находятся несколько боевых групп, которые сопротивляются. Наши военные госпитали теперь охраняются, и никто без пропуска не может выйти из них. По тем, кто пытается выйти, сразу стреляют боевыми патронами. Также перед нашим пансионом стоит джип с двумя жующими жевательную резинку чернокожими американцами. Завтра они собираются проредить военные госпитали в поисках эсесовцев и выздоравливающих.

8 мая. Сегодня нас перевели из нашего частного пансиона в больший военный госпиталь со звучным именем «Бельвю». Вчера американцы погрузили много выздоравливающих и солдат войск СС на грузовик и куда-то увезли. После этой акции госпитали уже не так сильно переполнены.