Помоги себе сам (СИ)

— То есть, в моих интересах притворяться больным как можно дольше? — не унимается Андрей. И хватает же ему сил еще и издеваться надо мной.

— Я тебе покажу притворяться, — раздраженно фыркаю. — Куплю мяса какого-нибудь и овощей, окей?

— И сигареты.

— Сигареты я тебе в жопу засуну. Соседи ныть будут, а на улицу я бы тебе пока ходить не советовал. Ладно, спи, — я поднимаюсь.

Андрей обиженно поджимает губы, словно ребенок. Все-таки интересный он, хотя и совершенно для меня пока что непонятный. И уже не раздражает до нервной дрожи, как раньше. И присутствие его в моей квартире как-то даже не мешает, наоборот, разнообразит мою жизнь и учит чему-то новому: а то так бы и жил в режиме сон-работа.

Посреди рабочего дня мне звонит Жанна. Интересуется состоянием Андрея, хотя, как оказывается, она уже созванивалась с ним и они болтали около часа. Будто он мог ей соврать — по его кашлю просто очевидно, что Андрей заболел довольно серьезно.

Но вот только возвращаться домой мне почему-то не хочется. Нужно будет о чем-то говорить с Андреем, что-то делать — а я не знаю, что и как. Более того, я даже не знаю, как назвать те отношения, которые сейчас постепенно складываются между нами: мы уже и не враги-то толком, и не друзья, и даже не просто знакомые. Странная ситуация. Странная, сложная и, самое страшное, — абсолютно безвыходная. Я хочу заставить его жить, я действительно желаю ему добра — и не знаю, как помочь, и должен ли я помогать.

Я даже задумываюсь о том, что делал бы, оказавшись в положении Андрея. И, каким бы унизительным это ни было, признаю, что скорее всего прыгнул бы.

========== 8. ==========

Я возвращаюсь поздно. По пути заезжаю в аптеку и покупаю всевозможные таблетки и сиропы, а потом, потому что готовить уже нет сил, заскакиваю в ближайший фастфуд за бургерами. И сигареты я ему тоже покупаю, не рассчитывая, однако, угадать с брендом и крепостью.

Андрей к вечеру приходит в себя и даже открывает мне дверь, хотя я по привычке тянусь за ключом. Больше не кутается в одеяло, но улыбается слабо, изможденно, и лицо у него болезненно бледное, и даже темные венки проступили на веках.

Зато на еду он набрасывается с удовольствием. Мне же кусок не лезет в горло, и я только тягаю картошку фри из картонной коробочки и переключаю каналы на телевизоре в поисках чего-то интересного.

Мы почти не разговариваем. Просто не знаем, о чем, и, наверное, боимся ляпнуть лишнего — после стольких лет хамства и издевок. Только замирая рядом с кофе-машиной Андрей интересуется:

— Тебе какой?

И я лениво отвечаю:

— На твое усмотрение. Но с молоком.

Себе он делает крепкий черный кофе — и как после такого он собирается спать? — и вновь садится рядом со мной. И вроде не так уж я нервничаю и не напряжен вовсе — в конце-концов получается расслабиться рядом с ним. И становится как-то даже тепло и по-домашнему уютно. Быть не в одиночестве, все же, гораздо приятнее.

— Жанна тебе звонила? — спрашивает Андрей, отвлекая меня от очередного ток-шоу.

— Ага. Я отчитался, что ты не сдох еще. А так особо ни о чем не говорили, — я отпиваю глоток кофе. Вкусно. И сахара в меру. Как он угадал?

— Так и думал. Вы следите за мной, как за ребенком. Ужасно раздражает.

— А как еще к тебе относиться-то? После твоих закидонов, — пожимаю плечами.

Он, похоже, такого вопроса не ожидал. Замирает, думает, потом признается:

— Не знаю. Я даже не знаю, как мне относиться к тебе, потому что… А, впрочем, не важно.

— Договаривай уже, — бросаю я. Мне и правда любопытно, что он там хотел про меня сказать.

— Не-а, — только мотает головой Андрей и отпивает из кружки, а потом снова надрывно кашляет. — Кстати, мне сейчас сироп выпить, или на ночь?

— Пей сейчас. И перед сном тоже, хуже точно не станет.

Андрей тянется за банкой из темного стекла, стоящей на столе. Откручивает крышечку, делает маленький глоток, морщится:

— Ты что, самый мерзкий сироп в аптеке выбирал?

— Конечно, все самое лучшее для тебя, — язвительно замечаю я и усмехаюсь. О том, какое лекарство на вкус, я даже не знал. — Пей давай.

Андрей хмурится, облизывает губы, спешно допивает кофе, наверное, чтобы перебить вкус. Я почему-то мысленно остаюсь на том моменте, как он проводит языком по губе, и прокручиваю его в голове еще раз. Вспоминаю и сцену в клубе. Я никогда не подумал бы, что Илье нравятся мужчины. Я никогда и представить не мог, что он будет с таким упоением целовать мужчину. Тем более, Андрея. Я пытаюсь представить себя на месте Ильи — интересно, о чем он думал тогда? — но ничего не выходит.

Андрей, конечно же, замечает мой напряженный взгляд. С опаской спрашивает:

— Ты чего?

Я мотаю головой, отгоняя ненужные мысли, и отмахиваюсь:

— Ничего.

Андрей только тяжело вздыхает и продолжает подозрительно коситься на меня.

Я молча допиваю кофе, поднимаюсь, ставлю кружку в посудомоечную машину. Хочу было выйти из кухни, но Андрей как-то слишком неожиданно появляется рядом и загораживает проход. Я отступаю назад и упираюсь спиной в столешницу. Хочу было спросить, что ему еще от меня нужно, но Андрей только просит:

— Закрой глаза, Паш.