Понять Россию. Борьба за Украину и высокомерие Запада

Ночью 7 августа 2008 года, непосредственно перед торжественным открытием Олимпиады в Пекине, где находилась вся российская политическая верхушка, грузинские войска начали атаку на южноосетинскую столицу Цхинвал. По сообщениям ОБСЕ, город подвергся массивному артиллерийскому и ракетному обстрелу. Грузинские утверждения в том, что это была лишь реакция на российское вторжение, ОБСЕ после соответствующих исследований отклонила. В 2004 и 2006 годах уже имели место быть военные операции грузин, которые были оправданы как полицейские действия, направленные против вооруженных банд, хотя они однозначно нарушали соглашение, заключенное между конфликтующими сторонами в 1994 году. Об этом заявляла ООН, и в Совете безопасности была принята резолюция, в которой грузины призывались к соблюдению соглашения. Оливер Воллех из фонда Бергхофа по изучению конфликтов отнесся к этому критически: «Никто грузин не поучал: ни русские, ни ЕС, ни США, ни ООН. Никто не создал политического давления, чтобы сказать им «нет». Никто всерьез не обсуждал нарушение перемирия».

Стоп-краном со стороны России стало решение о том, что все бывшие советские граждане, проживающие на этой спорной территории, могли в упрощенном порядке получить российское гражданство. 85 % южноосетинцев воспользовались этой возможностью. Важно знать, что после распада Советского Союза США положили глаз именно на Грузию. Достаточно взглянуть на карту, чтобы понять, в чем тут дело. Грузия имеет положение, стратегически выгодное для Америки с точки создания в Средней Азии сфер влияния. Из этого плана США никогда не делали тайны. С помощью американцев военный бюджет Грузии за пять лет вырос с 18 до 900 миллионов долларов, а летом 2008 года в Грузии находились примерно 150 американских военных советников.

Параллельно страны НАТО пытались осуществить членство Грузии в союзе – так же, как и Украины. Это почти свершилось 3 апреля 2008 года на саммите НАТО в Бухаресте. Не в последнюю очередь благодаря решительному выступлению немецкого канцлера этот акт был предотвращен, однако за Грузией, как и за Украиной, формально были зарезервированы места. В тот же день моя коллега, делавшая репортаж для утреннего выпуска информационно-развлекательной программы на АРД из Бухареста, процитировала высказывание американского представителя НАТО, еще несколько лет назад заявившего: «Мы затравим Россию до упора». Ввиду откровенной моральной поддержки со стороны американского правительства, и в частности красноречия прежнего президента Джорджа Буша-младшего, грузинский президент Саакашвили не имел ни малейшего сомнения в правильности своих действий, когда в августе 2008 года совершал военное нападение. Насколько парадоксальны и многослойны были те события, можно судить по эпизоду, когда именно американский посол в Грузии удерживал местного президента от слишком грубых провокаций в сторону России. Ведь Россия, в конце концов, еще была нужна.

На Западе уже практически укоренилась традиция обвинять Россию в недобросовестности и относиться к ней с недоверием. Складывается впечатление, что она снова превратилась для нас в «империю зла». Но так ли неправа Россия в своей политике? В начале 2012 года в Совете безопасности своим вето Россия вызвала шквал недовольства среди остальных участников. Тогда на повестке дня стоял вопрос с Сирией, а именно: не должно ли международное сообщество с учетом угрозы гражданской войны вмешаться в ситуацию. Политики и СМИ тогда немедленно решили, что Россия снова сильно провинилась, поскольку бесстыдно подчинила мировую политику своим интересам. В 2012 году турецкий министр иностранных дел на мюнхенской конференции по вопросам безопасности сказал, что холодная война продолжается в Совете безопасности ООН, поскольку русское вето направлено против самого Запада и едва ли имеет отношение к Сирии.

Необязательно разделять мнение России, да и вопрос, насколько резонны – с политической и моральной стороны – основания для этого вето, до сих пор остается спорным. Однако типичный ответ, как правило, будет слишком близорук. В чем заключаются интересы России и как обстоит дело с опытом, перенимаемым российской политикой? Действительно ли речь шла только о том, чтобы в будущем беспрепятственно экспортировать оружие в Сирию и продолжать использовать сирийские гавани для своих военных судов? А может, это был страх нарушить принцип невмешательства во внутренние дела других государств, охраняющий и саму Россию от вмешательства со стороны?