Понятие права

Противоположное только что описанной ситуации можно видеть в захватывающие переходные моменты, когда новая правовая система появляется из утробы старой иногда только после кесарева сечения [56]. Недавняя история Британского Содружества представляет собой восхитительную область для исследования этого аспекта эмбриологии правовых систем. Схематичный, упрощенный очерк этих событий можно представить следующим образом. В начале этого периода имеется колония с местными законодательными, судебными и исполнительными органами. Эта конституционная структура задана статутом, принятым Парламентом Соединенного Королевства, который сохраняет полную юридическую правомочность законодательствовать для колонии; это включает полномочия вносить поправки или отменять местные законы и любой из своих собственных статутов, включая относящиеся к конституционному устройству колонии. На этой стадии правовая система колонии очевидным образом является подчиненной частью большей системы, характеризующейся предельным правилом признания, что то, что королева постановляет в Парламенте, есть право для {inter alia) этой колонии. В конце этого периода развития мы находим, что предельное правило признания поменяло свое место, ибо юридическая компетенция Вестминстерского парламента законодательствовать для бывшей колонии более не признается в ее судах. По-прежнему остается верным то, что значительную часть конституционной системы бывшей колонии можно найти в исходном статуте Вестминстерского парламента: но теперь это лишь исторический факт, ибо эта система более не обязана своим современным правовым статусом на данной территории власти этого парламента. Правовая система в бывшей колонии теперь имеет «местные корни» в том отношении, что правило признания, определяющее предельные критерии юридической действительности, более не ссылается на постановления законодательного органа другой территории. Этот новое правило основывается просто на том факте, что оно принимается и используется в качестве такового правила в судебной и иной официальной деятельности местной системы, чьим правилам в деятельности местной системы, чьим правилам в целом повинуются. Поэтому, хотя состав, способ введения законов в силу и структура местной легислатуры может все еще оставаться такой же, как предписано в первоначальной конституции, постановления этого законодательного органа сейчас действительны не потому, что они есть проявление полномочий, дарованных юридически действительным статутом Вестминстерского парламента. Они действительны потому, что, согласно принятому здесь правилу признания, введение закона в действие местной легислатурой является предельным критерием юридической действительности.

Такое развитие может осуществиться различными способами. «Родительская» легислатура может, после некоторого периода, когда она на самом деле не реализует свои формальные законодательные полномочия в колонии, разве что с согласия последней, окончательно уйти со сцены, отказавшись от законодательной власти над бывшей колонией. Здесь следует отметить, что существуют теоретические сомнения по поводу того, признают ли суды Соединенного Королевства юридическую компетенцию Вестминстерского парламента так необратимо сокращать свои полномочия. С другой стороны, отсоединение может быть достигнуто одним насилием. Но в каждом из этих случаев в конце этих событий мы видим две независимые правовые системы. Это фактическое утверждение, и его не делает менее фактическим то, что оно касается существования правовых систем. Главным свидетельством этого является то, что в бывшей колонии правило признания, ныне принятое и используемое, более не включает в число своих критериев действительности какую-либо отсылку к деятельности легислатур иных территорий [57].