Понятие права

В некоторых более умеренных версиях этой теории может допускаться, что, если должны существовать суды, то должны быть юридические правила, которые конституируют их, а сами эти правила, следовательно, не могут быть просто предсказаниями решений судов. Однако в действительности одной только этой уступкой можно добиться лишь небольшого прогресса. Ибо для таких теорий характерным является утверждение, что до тех пор пока они не приняты судами, статуты являются не законами, а лишь источниками закона, а это несовместимо с утверждением, что единственными правилами, которые существуют, являются те, которые требуются для того, чтобы конституировать суды. Должны также существовать вторичные правила, дающие законодательную власть сменяющих друг друга лицам. Ибо теория на самом деле не отрицает, что существуют статуты; действительно, она указывает их просто как «источники» права и отрицает лишь то, что статуты являются законом до того как они приняты судами.

Хотя эти возражения и важны и уместны, когда выдвигаются против небрежной (incautious) формы этой теории, однако они не применимы к ней во всех ее формах. Вполне может быть, что скептицизм по поводу правил никогда не задумывался как отрицание существования вторичных правил, наделяющих судебной или законодательной властью, и никогда не сводился к утверждению, будто можно показать, что эти правила являются не чем иным, как решениями или предсказаниями решений. Определенно, примеры, из которых этот тип теории наиболее часто исходил, собраны из правил, налагающих обязанности на частных лиц или наделяющих их правами или полномочиями. Но даже если мы предположим, что отрицание того, что существуют правила и утверждение, что так называемые правила суть просто предсказания решений судов, должны быть ограничены таким образом, — все равно эта теория окажется явно ложной, по крайней мере в одном смысле. Ибо не приходится сомневаться, что, как бы то ни было, в отношении некоторых областей поведения в современном государстве индивиды в действительности проявляют весь тот спектр поведения и отношений, что мы назвали внутренней точкой зрения. Законы функционируют в их жизни не просто как привычки или базис для предсказания решений судов или действий других должностных лиц, а как принятые правовые образцы поведения. А именно они не только выполняют достаточно регулярно то, что требует от них закон, но смотрят на закон как на правовой образец поведения, ссылаются на него, критикуя других или обосновывая свои требования и допуская критику или требования, исходящие от других. При использовании правовых правил таким нормативным способом они, без сомнения, полагают, что суды и должностные лица будут продолжать принимать решения и вести себя определенным регулярным и, следовательно, предсказуемым образом в соответствии с правилами системы; однако вполне наблюдаемым фактом социальной жизни является то, что индивиды в действительности не рассматривают себя с внешней точки зрения, записывая и предсказывая судебные решения или возможные случаи санкций. Вместо этого они непрерывно выражают в нормативных категориях их общее принятие закона в качестве руководства к действию. В третьей главе мы подробно рассмотрели утверждение, что под нормативными терминами, такими как «обязанность», подразумевается не что иное, как предсказание поведения официальны. Если, как мы доказывали, это утверждение ложно, то юридические правила функционируют как таковые в общественной жизни; они используются как правила, а не как описания обычаев и предсказаний. Вне сомнения, они являются правилами с открытой структурой, и в тех местах, где их структура открыта, индивиды могут лишь предсказывать, как суды решат, и соответственно как приспосабливать свое поведение.

Скептицизм требует от нас серьезного внимания, но лишь как теория функционирования правил в судебных решениях. В этой форме, допуская пока все возражения, на которые мы обратили внимание, она сводится к положению, что, покуда речь идет о судах, нет никакой возможности ограничить область открытой структуры права; так что неверно, если не бессмысленно, относиться к судам так, словно они сами подвластны правилам или «обязаны» разрешать вопросы так, как они их разрешают. Они могут действовать с достаточно предсказуемой регулярностью и единообразностью, чтобы другие смогли, по прошествии большого периода времени, жить, руководствуясь решениями суда как правилами. Судьи могут даже испытывать чувство принуждения, когда они выносят те решения, которые выносят, и это чувство также может быть предсказуемо; однако за этим не стоит ничего, что можно было бы охарактеризовать как правило, которое они видят. Нет ничего, что суды трактовали бы как образцы корректного судебного поведения, и, таким образом, ничего в их поведении, в чем проявлялась бы внутренняя точка зрения, характеризующаяся тем, что приняты какие-то правила.