Пообещай лучшую ночь

Ему не было жаль, что он не знал, что его помощница дословно выполнила его указания оборудовать дом так же, как резиденцию в Калифорнии, потому что он будет вечно благодарен банному халатику, в котором Мири была накануне вечером. Но он был рад, что сегодня узнал о существовании гардеробной, пусть даже только из-за того, что Мири с таким восторгом выбирала там себе одежду.

Он был достаточно богат, чтобы быть идеальным хозяином дома.

Она придала ценность его богатству.

— Всего девять лунок, — качая головой, улыбнулась она.

Ему было так легко в ее обществе. Ему было легко разговаривать с ней и молчать с ней, заниматься с ней любовью или просто наслаждаться ее компанией. Единственное, что было трудно, — думать о чем-то другом, и это было для него такой редкостью, что он был заинтригован.

Но работа будет ждать его после того, как стихнет буря.

А Мири не будет.

Так что ему нужно как можно больше времени проводить с ней в постели.

И он не будет думать о будущем.

Глава 10

Мири уставилась на фартук, который протягивал ей Бенджамин.

— Мы что, будем готовить?

Это был третий вечер Хануки, второй вечер после того, как они впервые занимались любовью, и они только что закончили зажигать свечи.

Они будут любовниками, пока не закончится буря.

И, верный своему слову, Бенджамин серьезно подошел к процессу зажигания свечей. На этот раз они не отвлекались на ласки и объятия.

Он говорил всерьез, когда сказал, что до окончания бури хочет испытать с ней все.

И он достиг в этом поразительного прогресса.

А она даже начала привыкать к тому, что при одном лишь взгляде на него ее щеки вспыхивали.

Они так много времени провели в жарких эротических играх, что было удивительно, как она не сгорела дотла.

Но сейчас, когда на камине горели свечи в честь Хануки, они были заняты не этим.

В настоящий момент им предстояло готовить.

— Верно, — утвердительно ответил Бенджамин, повязывая фартук. — Я дал поварам выходной и, когда ты погрузилась в послеобеденный сон, разыскал старые семейные рецепты.

Он деликатно назвал это послеобеденным сном, хотя на самом деле это был послеобеденный секс.

Он утащил ее с катка в свою комнату и долго ласкал с нежностью и благоговением, растягивая удовольствие до тех пор, пока они уже не могли сдерживаться.

На этот раз они кончили одновременно. А потом он нежно поцеловал ее губы и глаза и прижал к себе, как самое дорогое сокровище.

Она заснула в его объятиях, слушая стук сердца.

А когда проснулась и направилась на поиски, обнаружила Бена там, где и ожидала, — в малой гостиной рядом с зажженным камином. И он вручил ей фартук.

— Мы будем готовить латкесы[5], - добавил он, собирая ингредиенты. — И грудинку.

— По рецепту твоей мамы?

— Моей бабушки, — поправил он.

Мири фыркнула и закатила глаза.

— Какая разница?

Он с улыбкой кивнул:

— Никакой. Я уверен, что это был рецепт бабушкиной бабушки, с той поры, когда они жили в Старом Свете.

Мири стало интересно, ценит ли он тот факт, что его семья вела родословную еще со времен Старого Света.

В ее семье была лишь Библия с генеалогическим древом семьи ее отца. И все. У них не было ни старых семейных рецептов, ни фотографий, иллюстрирующих историю ее семьи.

— И в какой из стран Старого Света они жили? — с любопытством спросила она.

Он вручил ей лук и разделочную доску и начал чистить картошку.

— Из Украины и Восточной России. Я ашкенази, как и обе мои семьи — и биологическая, и приемная. Хотя моя приемная мать родилась в Китае.

— В Китае? — изумилась Мири.

— Моя приемная семья еще до Второй мировой войны уехала из Восточной Европы, двигаясь на Восток. Таким образом они попали в Китай, а оттуда — в Сан-Франциско. Так и случилось, что моя мать родилась в еврейском квартале старого Шанхая.

— Поразительно, — пробормотала Мири, кладя на доску влажную бумажную салфетку, чтобы лук не щипал глаза. — А что твоя биологическая семья? Откуда ты знаешь про них?

— В основном из документов агентства по усыновлению и из генетического теста. Семьи моих обоих биологических родителей приехали в Штаты из Европы, и все они пострадали во время холокоста. Невероятно, что может сделать с семейной историей геноцид с последующим снижением рождаемости.

— Полагаю, тебе повезло, что ты знаешь хотя бы это, — сказала Мири, и он кивнул.

— Я многим обязан этому агентству. Они устраивают так, что еврейские дети попадают в еврейские семьи. Мы уже так много потеряли, и они усиленно работают над тем, чтобы сохранить то, что осталось.

— Я рада, что эти люди поддерживали тебя, — искренне сказала Мири.

Когда она представила маленького Бенджамина, оставшегося сиротой, ее сердце сжалось от сострадания. Но вместо того чтобы скатиться на дно, он получил второй шанс, и у него была любящая семья, так что он не был лишен поддержки и понимания.

— Я тоже, — согласился он. — Вот почему спустя годы я выбрал наш фонд. Он до сих пор финансово поддерживает агентство, которое занималось моим усыновлением. И поэтому я вкладываю немалые деньги в наш фонд.

Мири улыбнулась.

— Вкладываешь деньги? Да ты руководишь им!