Поп Гапон и японские винтовки. 15 поразительных историй времен дореволюционной России

«Брюсов сказал, обращаясь к Белому:

– Борис Николаевич, я прочту подражание вам.

И прочел. У Белого было стихотворение "Предание", в котором иносказательно и эвфемистически изображалась история разрыва с Ниной. Этому "Преданию" Брюсов и подражал в своих стихах, сохранив форму и стиль Белого, но придав истории новое окончание и представив роль Белого в самом жалком виде. Белый слушал, смотря в тарелку. Когда Брюсов кончил читать, все были смущены и молчали. Наконец, глядя Белому прямо в лицо и скрестив по обычаю руки, Брюсов спросил своим самым гортанным и клекочущим голосом:

– Похоже на вас, Борис Николаевич?

Вопрос был двусмысленный: он относился разом и к стилю брюсовского стихотворения, и к поведению Белого. В крайнем смущении, притворяясь, что имеет в виду только поэтическую сторону вопроса и не догадывается о подоплеке, Белый ответил с широчайшей своей улыбкой:

– Ужасно похоже, Валерий Яковлевич!

И начал было рассыпаться в комплиментах, но Брюсов резко прервал его:

– Тем хуже для вас!»

Чем дальше, тем больше Андрей Белый воспринимал Брюсова как черного мага, который воздействует на него телепатией. Временами в его квартире вдруг гас свет, раздавались стуки, шорохи, иногда – даже выстрелы… Белый, который вообще-то все еще работал с Брюсовым в одном журнале, писал:

«С Брюсовым устанавливаются холодные, жуткие отношения; кроме того, я чувствую, что какая-то дверь, доселе отделявшая меня от преисподней, – распахнулась, точно между мной и адом образовался коридор и – вот: по коридору кто-то бежит, настигая меня; чувствую: этот бегущий – враг, меня осенило: враг – Брюсов».

Брюсову же снилось, что они сражаются с Белым на шпагах; просыпаясь, он чувствовал боль в груди.

К 1907 году страсти не утихли. Весной Брюсов читал лекцию в малой аудитории Политехнического музея. После того как лекция закончилась, через толпу протиснулась Нина Петровская, выхватила револьвер и нацелилась поэту в лоб. По одним воспоминаниям, револьвер дал осечку, по другим – Брюсов отвел руку Нины, и она выстрелила в потолок. Револьвер отобрали.

Андрей Белый, тоже бывший на вечере, посчитал, что Петровская хотела убить именно его:

«Ее бреды (обо мне и о Брюсове) длились до лета [1]907; весною 1907 года читал я публичную лекцию; Н*** появилась под кафедрою с револьвериком в муфте; пришла ей фантазия, иль рецидив, в меня выстрелить; но, побежденная лекцией, вдруг свой гнев обернула на… Брюсова (?!) (вновь рецидив); в перерыве, став рядом с ним (он же доказывал Эллису что-то), закрытая, к счастью, своими друзьями от публики, она выхватила револьвер, целясь в Брюсова; не растерялся он, тотчас твердо схватил ее за руку, чтобы эту "игрушку опасную", вырвавши, спрятать себе в карман; Кобылинский увез Н*** домой, провозясь с ней весь вечер, а Брюсов, спокойно войдя ко мне в лекторскую, дружелюбно касался тем лекции».