Поп Гапон и японские винтовки. 15 поразительных историй времен дореволюционной России

«Семизнакомая система (семипольная). Установил семь обедающих знакомств. В воскресенье "ем" Чуковского, понедельник – Евреинова и т. д. В четверг было хуже – ем репинские травки. Для футуриста ростом в сажень – это не дело.

Вечера шатаюсь пляжем. Пишу "Облако".

‹…›

Поехал в Мустамяки. М. Горький. Читал ему части "Облака". Расчувствовавшийся Горький обплакал мне весь жилет. Расстроил стихами. Я чуть загордился. Скоро выяснилось, что Горький рыдает на каждом поэтическом жилете.

Всё же жилет храню. Могу кому-нибудь уступить для провинциального музея».

На даче. Куоккала

Дачи были прибежищем не только для поэтов, но и для революционеров: за городом полицейский контроль ослабевал. Представьте, что вы, уважаемый законопослушный чиновник, познакомились с респектабельным инженером Красиным, который отдыхает здесь с семейством. Вы не знаете только того, что Красин – глава Боевой технической группы РСДРП и занимается добычей средств на нужды партии. А на первый взгляд он – типичный дачный муж: работает в Петербурге, навещает семью по воскресеньям.

В июне 1907 года вы читаете в газетах, что в Тифлисе, на площади Эриванского, вооруженные боевики под руководством Камо ограбили инкассаторскую карету, перевозившую 250 тысяч рублей для тифлисского отделения Петербургского государственного банка. Значительную часть награбленного составляли 500-рублевые банкноты, которые очень неудобно сбывать с рук, – тем более что номера банкнот были сразу же внесены в списки. Исполнителем операции был Камо, организацией ограбления на Кавказе занимался Сталин, который тогда был известен под кличкой Коба. Руководил всем именно Красин. После тифлисского налета Камо доставил деньги в Петербург, а оттуда – в Куоккалу, где тогда жили Красин, Богданов и Ленин. Позднее большевистский центр попытался обменять в российских банках 500-рублевые банкноты на более мелкие, а затем – перевести их в иностранную валюту в Западной Европе, но не все прошло гладко.

…Будь у вас было побольше денег, можно было бы выбрать дачный поселок поэлитнее, с организованными дневными развлечениями. Например, в Лигове речка Лиговка была запружена, среди парка получился большой водоем. Неподалеку от берега был островок, а на островке – туфовый грот. Помимо приятных прогулок, катания на лодках, купания и рыбной ловли, по воскресеньям можно было прийти в парк, чтобы послушать музыку. Симфонический оркестр графа Шереметева выступал на особом плоту. Плот с музыкантами отчаливал от берега, становился посреди пруда, и начинался концерт. Вокруг все катались на лодках. Много народа слушало музыку, сидя на скамеечках вокруг пруда или гуляя по прибрежным аллеям.

Еще одним модным развлечением были велосипеды. Вообще типичный портрет дачника – молодой человек в легком костюме, с велосипедом. Циклисты, как их тогда называли, поначалу вызывали сильное раздражение. В особенности степенных дачников возмущали чрезмерно обтягивающие наряды, а некоторые смелые дамы-циклистки, сменившие юбку на штаны, вызывали крайнее негодование. Наиболее добропорядочные семьи даже старались не звать циклистов в гости. Чтобы извести этих возмутителей спокойствия, дачники иногда перекапывали дороги канавами. Мальчишки травили велосипедистов собаками, кидали в них палки и камни. Тяжело быть проводником технического прогресса!

Прекрасным средством от скуки были гости из города. Невероятной энергией в этом отношении отличался Чехов, большой любитель дачной жизни, которому, кстати, грех было и жаловаться на скуку: на даче куча работы, а в Петербург на службу ездить не надо. Да и характер у Антона Павловича был невероятно деятельный.