Попакратия

– Конкретнее. Чем занимается Смолин?

– Смолин выводит шоколадный арбуз.

– Витька Путасов?

– Витька? Таблетки для вывода шерсти из котов. Еще они там скрещивают кроликов и кошек, в планах начать опыты с тараканами и бабочками.

– «В планах». Вечно все у вас в планах. Значит, Витьку переключить к Смолину на шоколадные арбузы. Какого рептилойда он там уже перепалывает четвертый месяц? Малышам такие подвижки ни к чему. Малышам нужны свершения. Оружие, ракетницы, шоколадные арбузы. Что думает академик Степа Васильев? Кстати, где он?

– Он заболел и не явился на собрание.

– Опять заболел? Второй месяц уже болеет.

– Ветрянка.

– Что-то часто у него ветрянка. Вы ему передайте, если он не хочет работать… А не отлынивает ли академик Васильев? Не избегает ли, так сказать, своих непосредственных обязанностей? Может, он тихуша, Степка-то Васильев? Может, за ноги его подвесить?

– Предлагаю подождать. Степа Васильев – серьезный ученый, дипломированный, – отозвался вдумчивый Скоржепа.

Степка Васильев был единственный из оставшихся настоящих академиков, всех остальных подвинули ребята поэнергичнее, без специального образования. Витька Путасов, к примеру, теперь известный в Малышатии генетик, в прошлом – налоговый инспектор. Он резал хвосты мышам и поджигал крыс, затем наблюдал за их хвостатым шкуратым потомством и логически вывел, что генов не существует и никакие признаки не наследуются. Гены и наследственные признаки – обман хитрых дяханов из взрослого мира. Смолин, некогда обслуживавший ПАТП, доказал, что мухи зарождаются из гниющего мяса, а комары из болотного яда, за что получил дачу у озера и автомобиль зарубежного производства. По настоянию Степы Васильева, из Китая выкупили известного биолога Цзяня, фамилию которого никто не мог выговорить. Он был именитый в прошлом генетик, но теперь совсем уж отъехавший безвозвратно пациент, его в Хабаровске, где он разместился, даже старшаки побаивались. С помощью дешевых электромагнитных излучателей он передавал свойства одних организмов другим, получались куры с утиными лапами, кролики с рогами козы, цыплята с волосами самого ученого Цзяня, кукуруза с початками, похожими на увеличенный пшеничный колос. С точки зрения классической генетики, это были невозможные вещи, но с тех пор, как правят малыши, удивлятельная мышца у всех прокачалась будь здоров и даже рожь научилась порождать пшеницу.

– Сань, от физиков просьба. Теплорода на эксперименты.

– Опять?

– Им нужно.

– Пусть не наглеют. Скромнее нужно быть в своих запросах. Пусть берут пример с математиков, им только карандаши и ластики требуются для работы. А еще лучше с философов, им и ластики не нужны. Еще что у кого?

Поднялся министр сельского хозяйства Олегатор.

– Сань, на ферме «Северной» дохнут куры. За один день подохло десять процентов.

– Это очень, очень серьезно.

– Что-то нужно предпринять.

– Так. Знаете что? Нужно очертить курятник красным кругом.

– Красным кругом?

– Красным кругом.

На следующий день малыши фермы «Северной» очертили курятник красным кругом. Сане доложили, что в «Северной» сдохло еще двадцать процентов.

– Они дохнут со страшной силой, Сань, – доложил Олегатор.

– Вы начертили круг?

– Конечно.

– Он точно был красным?

– Да, Сань, красным, как шаровары казачат.

– Вы уверены, что все куры видели красный круг?

– Конечно.

– Хм. Значит, нужно повесить перед ними что-то еще.

– Что, Сань?

– Повесьте перед ними черный квадрат.

– Черный, Сань?

– Да. Черный квадрат. Только пусть он будет очень, очень черным.

На следующий день на ферме «Северной» не осталось ни одной курицы, о чем и было доложено Сане.

– Сань, все куры в «Северной» издохли, – констатировал Олегатор.

– Издохли? Как жаль, – вздохнул Санек. – У меня была еще пара неплохих идей.

В воскресное утро к эстраде стекались малыши: пешком, на велосипедах, самокатах и самодельных арбах. Среди других из толпы выделялись два друга: один одутловатый и большого роста, второй коротыш. Коротыш утверждал, что, несмотря на очевидную разницу в росте, пупки у обоих малышат расположены на одном уровне. По сему поводу друзья встали напротив друг друга и синхронно задрали майки, обнажив свои шары-пузаны, которые тут же стали приближать друг к другу, дав пупкам возможность поцеловаться. Пупки и впрямь оказались расположены на одной высоте. Коротыш объяснил сей удивительный факт:

– Это потому, что у меня ноги длинные, а торс короткий. А у тебя наоборот.

Из открывшихся стальных ворот вышел Саня, в окружении немцев из Немачки и шейхов из Мусульмании. Шейхи, мальчишки лет одиннадцати, одетые в белые халаты и темные очки, выглядели ангелами на фоне примерно того же возраста улыбчивых немецких мальчуганов, тут же затесалась симпатичная и бойкая рыжеволосая девчушка. Следом за делегацией шли соратники Сани.

– Дай сигу, – приказал Саня своему верзиле, запалил сигарету, затянулся, закашлялся. – Ух, ну и лютая же у тебя махра.

На глаза его выступили слезы. Он поднялся по ступенькам на площадку наверху мавзолея, встал перед микрофоном и, не вынимая сигареты из рук, то и дело поднося ее к своим тонким губам, бойко начал речь: