Попасть в переплёт. Избранные места из домашней библиотеки

Осенью 1922 года из Советской России было отправлено несколько транспортов с интеллектуальной и интеллигентской (среди высылаемых были врачи, агрономы, инженеры) элитой страны. Советская власть дозрела до того, чтобы в период начала становления НЭПа, страшного голода в Поволжье и осознания невозможности любого несанкционированного мышления в стране выслать лучших из лучших. “Философский пароход” был не один – два из них вышли из Петрограда, но отправлялись еще и из Одессы и Севастополя. А еще два поезда из Москвы. Один из них, например, увез в Ригу философа Федора Степуна, другой – в Берлин социолога Питирима Сорокина. 24 сентября, вспоминал Степун, “поезд уходил под вечер. На мокрой платформе грустно горели два тусклых керосиновых фонаря”.

Судьба их была решена Лениным, который еще до своего первого инсульта в мае 1922-го очень горячился по поводу контрреволюционной профессуры. Но и сама атмосфера в стране приготовляла изгнание, в том числе добровольное, тех, кто не покинул Россию еще раньше. Весной 1922 года решились на эмиграцию Владислав Ходасевич и Нина Берберова – тогда в Москве вдруг начали выдавать заграничные паспорта. В своих знаменитых мемуарах Нина Николаевна объясняла причины: “Конец появился в воздухе сначала как некая метафора, тоже коллективно-абстрактная, которая, видимо, становилась день ото дня яснее… Уничтожение пришло не личное каждому уничтоженному, но как уничтожение групповое, профессиональное и плановое”. В июне 1922-го Ходасевич и Берберова отправились на поезде в Берлин через Ригу.

Личное отношение Ленина к некоторым из впоследствии высланных было запальчиво-отрицательным: еще в 1918 году в специальной статье он громил Питирима Сорокина. Что показательно, именно в 1922 году был образован журнал “Под знаменем марксизма”, призванный унифицировать наконец границы большевистского философского знания. Необходимость учреждения журнала в № 1–2 этого издания в сравнительно мягких выражениях обосновывал Троцкий: “…весьма вероятны попытки различных идеалистических и полуидеалистических философских школ и сект овладеть сознанием рабочей молодежи”. В № 3 Ленин выступил гораздо резче, в статье “О значении воинствующего материализма” по традиции пнув Питирима Сорокина и на его примере показав, что марксистам надо бороться с образованными крепостниками, у которых есть многочисленные заграничные учителя и сотоварищи: “Вероятно, не малая часть из них получает у нас даже государственные деньги и состоит на государственной службе для просвещения юношества”.

Еще раньше в письме партработнику Мясникову Ленин обосновывал необходимость отмены свободы печати, поскольку она означает свободу политической организации, что недопустимо. В феврале 1922-го он задался вопросом, на каком основании в России работают частные издательства (именно слух о его недовольстве описала Нина Берберова: “Говорили, что скоро «всё» закроется”). Знаменитым письмом Дзержинскому от 19 мая 1922-го, за несколько дней до инсульта, Ленин решил судьбу философской школы в России – ставился вопрос “о высылке за границу писателей и профессоров, помогающих контрреволюции… Поручить все это толковому, образованному и аккуратному человеку в ГПУ”. В августе XII Всероссийская конференция РКП(б) обсудила вопрос “Об антисоветских партиях и течениях”. В резолюции говорилось: “…нельзя отказаться и от применения репрессий не только по отношению к эсерам и меньшевикам, но и по отношению к политиканствующим верхушкам мнимо-беспартийной, буржуазно-демократической интеллигенции”. 10 августа Политбюро утвердило список высылаемых.

Философ Владимир Кантор обращал внимание на то, что одним из текстов, перевозбудивших Ильича, стал сборник статей о поразившей интеллигенцию книге Освальда Шпенглера. Книга “Освальд Шпенглер и Закат Европы” увидела свет в начале 1922-го, авторами ее были Николай Бердяев, Федор Степун, Семен Франк, Яков Букшпан. Три философа были высланы, Букшпан остался в России, в 1934-м был арестован в первый раз по делу Трудовой крестьянской партии, а в 1939-м расстрелян в Коммунарке. Книгу Ленин назвал “литературным прикрытием белогвардейской организации”.