Популярно о популярной литературе. Гастон Леру и массовое чтение во Франции в период «прекрасной эпохи»

Первые приключения Шерлока Холмса стали известны английской публике в 1887 году, когда Beeton's Christmas Annual опубликовал первый эпизод из обширного цикла Конан Дойла о великом сыщике – «Этюд в багровых тонах». Собственно, первоначальный вариант, к работе над которым писатель приступил в марте 1886 года, именовался «Запутанный клубок» и особого интереса у издателей не вызвал. Отдельное издание повести вышло годом позже. То было поистине историческое событие в эволюции детективного жанра. Впервые читатель смог познакомиться с оригинальным, обладающим запоминающимся обликом и своеобразным характером частным сыщиком, ведущим свое расследование независимо от государственной полиции (а это обстоятельство является одной из важных особенностей для жанра классического детектива) и применяющим в целях постижения истины свой собственный, доведенный до высокой степени артистизма и в то же время как будто сугубо научный метод. Хотя настоящий успех приходит к Дойлу позднее.

Нельзя сказать, что Конан Дойл начинал, что называется, с чистого листа. Он читал и французские образцы детективного романа, книги Эмиля Габорио. Об этом свидетельствуют его дневниковые записи 1885–1886 годов, а также следующий пассаж из «Этюда в багровых тонах»:

Шерлок Холмс иронически хмыкнул.

– Лекок – жалкий сопляк, – сердито сказал он. – У него только и есть, что энергия. От этой книги меня просто тошнит. Подумаешь, какая проблема – установить личность преступника, уже посаженного в тюрьму! Я бы это сделал за двадцать четыре часа. А Лекок копается почти полгода. По этой книге можно учить сыщиков, как не надо работать (пер. Н. Треневой).

Если знаменитый герой Конан Дойла отзывается о персонаже Габорио, сыщике Лекоке, крайне нелицеприятно, то это вовсе не означает, что такую же позицию занимал и сам писатель.

Кроме того, Конан Дойл признавал, что на него оказал влияние Роберт Луис Стивенсон. Но отнюдь не роман «Остров сокровищ». Не так давно российский читатель стараниями издательства «Белый город» смог познакомиться с книгой, следы влияния которой просматриваются в «Этюде в багровых тонах». Это повесть «Динамитчик», впервые опубликованная в 1885 году и представляющая собой как бы дополнение к известным всем приключениям принца Флоризеля (он, правда, появляется в книжке лишь эпизодически). Полковник Джеральдин и Флоризель – «не их ли тени витают над Бейкер-стрит?», задается риторическим вопросом известный знаток массовой литературы и автор предисловия к русской версии «Динамитчика» Владимир Матющенко.

Можно спорить о том, насколько эта пара героев напоминает Холмса и Ватсона. Но в том, что касается «дедуктивного метода», приоритет всё-таки остается за Конан Дойлом. Точнее сказать, его предтечи в этом смысле совсем другие, чем книга Стивенсона… и опять-таки, к вящему удовольствию французов, искать их следует на территории Гексагона. Мы имеем в виду философскую повесть Вольтера «Задиг, или Судьба», а точнее один из эпизодов этой повести, впервые опубликованной в 1747 году.

Речь идет о третьем по счету эпизоду повести. Прогуливающийся Задиг погружен в свои размышления, как вдруг к нему подбегает евнух и рассказывает о пропаже принадлежащего царице пса. По ходу рассказа евнуха Задиг сразу же вносит в него некоторые уточнения, как будто бы свидетельствующие о его хорошем знакомстве с ситуацией. Например, он сразу указывает на пол собаки, приводит и некоторые другие детали:

– Это маленькая болонка, – прибавил Задиг, – она недавно ощенилась, хромает на левую переднюю лапу и у нее очень длинные уши.

– Значит, вы видели ее? – спросил запыхавшийся первый евнух.

– Нет, – отвечал Задиг, – я никогда не видел ее и даже не знал, что у царицы есть собака (здесь и далее пер. Н. Дмитриева).

Перед нами образец применения логического мышления к известным обстоятельствам для воссоздания недостающих элементов «пазла». Именно так действовал, по сути дела, и Шерлок Холмс.

Но этим дело не кончается. Задиг столь же виртуозно воссоздает образ никогда не встречавшегося ему пропавшего царского коня: