Пора жить

Она приобняла Леонида, ласково потянула за рукав. Но он уже вошел в раж, отцепил ее руку, громко сказал:

— Клуб новый откроется к началу лета. Если тем составом, как сказал, один сеанс стриптиза покажете, сам походатайствую в министерстве, чтобы рощу не трогали, как заповедную. Не станете выступать, не обессудьте, буду свой тендер протаскивать. Он прищурил глаза, посмотрел на них.

— Ты псих, что ли? — Вася растерялся.

— А ты кто? Пустослов? Недавно сказал, все бы отдал, чтобы луга не трогали. Все не надо. Покажи немногое. Этого хватит. Или слабо?

— Ты на слабо меня не бери! Только зачем извращения-то эти? Нам ведь здесь жить среди людей. Посмеяться хочешь, так идем, я тебе одному покажу и потанцую…

— Н-е-е-ет… Так не пойдет… Я от слов не откажусь. Так как?

Михаил переглянулся с Муратом. Тот почесал затылок, предложил:

— Подумать нам можно?

— До завтрашнего обеда. В 12 ровно позвонишь. Валеру я вам как учителя подарю на месяц. А теперь пошли к гостям, и он, не глядя ни на кого, первым вышел за дверь.

Они трое, не сговариваясь, пошли по тропинке вдоль реки к обрыву, с которого начинались их луга. Небо было на удивление звездным, а полная луна, таинственно отсвечивая в темной воде, раскачивалась в реке на мелкой ряби волн. Василий закурил. Михаил смотрел то вдаль, то на товарищей, говорить не хотелось. Мурат первым нарушил тишину:

— Обманет он нас… Посмеется только, а луга приберет все равно.

— А ты уже танцевать собрался. За всех решил?

— Кто его знает, — туманно ответил Мурат.

— Ну, козлина! — Вася со злостью отшвырнул окурок. — Да что бы я голым перед всей деревней стоял и еще выкрутасы выкручивал? Умоется он, гад!

— А ты, Вась, зачем волнуешься? Голым-то тебя половина деревни и так видала, когда банька твоя загорелась, как раз на Ильин день, помнится, точно голым бегал и ногами дрыгал, — простодушно сказал Мурат.

Михаил хмыкнул, вспомнив старую историю. Вася со злостью посмотрел на друга, но промолчал. А Мурат продолжал:

— Мишкино хозяйство все бабы да девки не токо видели, а, думаю, и перещупали, ему тож стесняться некого. Ты же, Миха, бабник был еще тот до тех пор, пока Веруня тебя не окрутила и в оборот не взяла. А мне, братухи, если честно, вообще до фонаря раздеваться или не раздеваться. Надо, так разденусь. Приму загодя, да и беды нет. И станцую, и спою. С детства мечтал на сцене станцевать. Может, мужики, мой звездный час пришел? — он посмотрел на них.

— Не час звездный, а сам ты звезданутый, — Вася еще не успокоился.

А Михаил вдруг отчетливо припомнил давнишние слова жены: «Чего-то я хочу необычного…» Потом вспомнилось кино, что брал у Василия посмотреть. Он глянул на Мурата:

— Да ведь все равно стыдобища!

— Прям! Это бабам стыдно. А нам, пацанам, вроде шутихи.

— Шутихи! — воскликнул Вася. — Сам слышишь, чего мелешь? Тебе, несемейному, может, и шутиха, а у меня трое детей, дочка уже почти взрослая. Мне потом как глядеть-то на них?!

— Дык с улыбкой.

— Да пошел ты, Узбек! Нет, ты видал его гаденькую улыбочку! Вы, мол, так, навоз у дороги, а я здесь, король и царь. Сказал плясать без штанов, и вы будете плясать! Урод бледнолицый!

— Почему бледнолицый? — уточнил Михаил.

— Да потому, что про поля наши только из телевизора знает. Ему, когда пешком идет, наверное, этот Валера зонтик над башкой держит, чтоб не напекло в лысинку…

— Ты чего так злобишься-то?

— А ты не злобишься?

— Я в воскресенье в церковь ходил, Верунька уговорила. Сам-то, знаете, человек не церковный. А она пристала: пошли да пошли, батюшку нового послушаем. Ну и отправились мы. Церковь, правда, полная была. В общем, проповедь была, я так по-божески не сумею вам передать, но смысл в том, что если цель у тебя хорошая да светлая, то поступки никогда грязными не станут. Воздастся тебе и прочее. Он так это все просто и убедительно говорил, мужики, что я и дома про эти слова думал.

Вот, смотрите, решил он посмеяться над нами. Ладно. Слово свое, я думаю, он сдержит. Если мы дадим этот сеанс, строиться не станет, а со временем совсем отсюда исчезнет. Он уверен, что откажемся мы…

Михаил замолчал, посмотрел на друзей.

Мурат широко заулыбался. Василий вытер со лба пот:

— Ну, не знаю, Мишка. Так ты все сейчас закрутил и выкрутил, что у меня самого в голове все перекрутилось. Давай-ка заново разъясни.

— А чего разъяснять, — встрял Мурат. — Не рой другому яму, сам в нее попадешь! Кто с мечом к нам придет, от меча и погибнет! Правильно, Миха, я говорю?

Миша кивнув, смотрел на Василия. Тот достал следующую папиросу.

— Подумаю я. Завтра в поле встретимся, на свежую голову окончательно и порешаем. Давайте, мужики, по домам. Поспать бы хоть часа два.

11

Они согласились. Когда в половине двенадцатого дня Борис зашел в кабинет Леонида и сообщил брату решение деревенских, тот непроизвольно поморщился. Совладав с эмоциями, сухо произнес:

— Хорошо, иди пока, мне поработать нужно.