Порочная королева. Роман о Екатерине Говард

Господин Калпепер,

сердечно приветствую Вас и прошу сообщить мне о своем здоровье. Мне сказали, что Вы больны. Это меня сильно беспокоит и не перестанет беспокоить, пока я не получу от Вас вестей, потому что я никогда еще не хотела ничего так сильно, как видеть Вас и говорить с Вами, что, я надеюсь, вскорости случится. Мысль сия утешает меня всякий раз, как я об этом подумаю; и когда я вспоминаю, что потом Вам придется оставить меня снова, сердце мое умирает, когда я понимаю, как несчастна моя судьба, оттого что я не могу всегда пребывать в Вашем обществе. Но я продолжаю надеяться, что Вы останетесь таким, как обещали мне, и в этой надежде тверда, прося, чтобы Вы пришли, когда миледи Рочфорд будет здесь, потому как тогда я буду иметь случай быть в Вашем распоряжении.

Спасибо, что Вы обещали сделать добро моему бедному пажу. Прошу Вас, держите его при себе, чтобы я иногда могла получать весточки от Вас. На сем прощаюсь с Вами, надеюсь на скорую встречу. Если бы Вы сейчас были рядом, то увидели бы, с каким трудом дается мне это письмо.

Навечно Ваша,

Екатерина.

Том поправился быстро, к большому облегчению для Екатерины, и она устроила вторую встречу с ним в спальне Джейн, куда хозяйка комнаты привела «их общего друга» по потайной лестнице в самый глухой час ночи, когда стало ясно, что король не придет в постель к королеве, а ее дамы спят. Как только за Томом закрылась дверь, он обнял и поцеловал Екатерину.

– Ты не представляешь, как помогло моему выздоровлению твое милое письмо, – жарко проговорил он. – Я столько раз перечитал его, что оно вот-вот рассыплется в прах. Кэтрин, ты написала все это всерьез?

– Каждое слово.

После этого ей стало легче общаться с Томом, она лучше выражала свои мысли и чувства – и то, чего не могла показать слишком явно, он дополнял более чем успешно, хотя и не проявляя неуважительности. Екатерина удивлялась их обоюдной сдержанности, особенно когда вспоминала, как свободно она отдавалась своим страстям до приезда ко двору. Один раз Том, обняв ее, осмелился положить руку ей на грудь, но она тут же убрала ее, шепнув:

– Пока нет!

Она чувствовала в нем сексуальное возбуждение, но он не протестовал и, когда прощался с ней при первых признаках зари – они проговорили несколько часов, – поцеловал ей руку и сказал:

– Обещаю, на большее я не осмелюсь.

Ей это очень понравилось.

После этого они встречались много раз, как только им удавалось устроить свидание – по большей части в комнате Джейн, но иногда и у Екатерины. Джейн всегда охраняла их и всячески поощряла, была посредницей и наперсницей. Екатерина призналась ей, как глубоко любит Тома, и та объяснила ему, что Екатерине очень трудно подобрать слова, чтобы передать силу своих чувств. Однако очень скоро у Тома не осталось сомнений в ее любви: его появление Екатерина всякий раз встречала с восторгом.

Она хорошо понимала, как сильно рискует.

– Если однажды нас поймают, пощады нам не будет, – сказала она Джейн. – Но коль скоро все останется в тайне, мне бояться нечего.

– Я никому не скажу ни слова, – клятвенно обещала Джейн.

– Знаю. – Екатерина поцеловала ее. – Если кто-нибудь спросит, что происходит, отрицай все.

Они не могли не доверять друг другу. Иногда, лежа по ночам в постели, Екатерина спрашивала себя: понимает ли она, что делает, заведя любовную интригу за спиной короля? Королеве Англии не следует вести себя так безрассудно. На ум ей часто приходила в те дни ее кузина, королева Анна. Но она так любила Тома, и ведь они не делали ничего плохого, верно? Анна совершила прелюбодеяние с несколькими мужчинами. Екатерина и Том любовниками вовсе не были, хотя оба хотели этого. Верность королю удерживала их, и страх последствий, конечно.