Порочная королева. Роман о Екатерине Говард

– Какие чудесные дети! – воскликнула Екатерина. – И так похожи на вас, сир. У них ваша расцветка.

Ей хотелось бы быть матерью такого же.

Генрих надулся от гордости и сказал:

– К тому же они хорошие дети. Что ж, вы, наверное, проголодались после долгой дороги. Пойдемте к столу.

Они втроем обедали в личных покоях короля; прислуживали им Калпепер и еще один джентльмен. Екатерина осторожничала – не позволяла себе коситься на Тома, тем более открыто смотреть на него.

– Ваша милость выглядит очень хорошо, – сказала Мария, обращаясь к Екатерине.

– Благодарю вас. Надеюсь, вы сами здоровы?

– Я чувствую себя неплохо. Осень для меня – худшее время. Я почему-то всегда в это время подхватываю разные болезни.

– Я говорил вам, чтобы вы не прекращали принимать капли, которые я для вас приготовил, – сказал Генрих.

Он любил составлять лекарства и, казалось, был знатоком в этом деле. У него имелось наготове средство от любых недугов.

Король повернулся к Екатерине:

– Дорогая, я решил дать Марии разрешение на пребывание при дворе в любое время по ее желанию.

– Конечно, – милостиво согласилась Екатерина. – Мы будем компаньонками.

Мария исполнилась благодарности.

– По моему приказу для нее обустраивают новые апартаменты в Хэмптон-Корте, – продолжил Генрих. – Надеюсь, дочь моя, вскоре мы будем иметь удовольствие пользоваться вашим обществом, и летом вы отправитесь с нами объезжать страну. Тур будет величайший, потому что мы отправимся в Линкольн и Йорк. Я намерен привести своих подданных в этих краях к покорности после недавнего восстания.

Екатерина слышала про Благодатное паломничество, потому что ее дядя Норфолк участвовал в подавлении этого бунта. Четыре года назад так называемые паломники совершили марш в отчаянной надежде остановить начатые королем религиозные реформы и роспуск монастырей, но это народное выступление было безжалостно пресечено. На память приходили рассказы о массовых казнях, расставленных повсюду виселицах. Только бы им не пришлось ехать по враждебным территориям.

– И еще я хочу повидаться со своим племянником, королем шотландцев, – продолжил Генрих. – Он согласился приехать на юг, в Йорк.

– Я с удовольствием составлю компанию вашим милостям, – сказала Мария.

– Значит, решено. Я собираюсь отправиться в путь в конце июня. Лишь бы погода нам благоприятствовала. Поездка будет долгая.

Глава 25

1541 ГОД

Король с королевой вернулись в Гринвич готовиться к туру по стране. Он протянется несколько недель, и Екатерина занялась тщательным продумыванием своего гардероба. Ей понадобятся дюжины новых платьев, киртлов и капоров: список казался бесконечным.

Изабель помогала ей, но, казалось, была озабочена чем-то другим.

– Что-нибудь случилось? – спросила Екатерина.

Изабель улыбнулась ей:

– Я заметила, что ты стала проводить много времени с леди Рочфорд. Думаю, тебе стоит остерегаться этой женщины. У нее дурная репутация.

Екатерина обмерла, и ей понадобилось мгновение, чтобы собраться с мыслями.

– Ты имеешь в виду, что она выдвинула обвинения против своего мужа?

– Да, это, и еще невоздержанность в отношениях с мужчинами. В молодости она была печально известна своей распущенностью.

– Я ничего об этом не знаю, – твердо заявила Екатерина. – Значит, не так уж известна ее распущенность. Сейчас она не раздает милостей по своей прихоти.

– Что ж, просто будь осмотрительной. Есть в ней что-то неприятное.

«Изабель ревнует, – заключила Екатерина, перебирая украшения. – Она предпочла бы, чтобы я доверялась ей».

Но если бы Екатерина это сделала, последствия предсказать было нетрудно: Изабель велела бы ей прекратить всякие контакты с Калпепером. Именно поэтому Екатерина не посвятила сестру в тайну своей любви к Тому. Изабель постаралась бы убедить ее, что долг нужно ставить превыше удовольствия.

Екатерина трепетала от восторга, предвкушая, что долгое путешествие даст ей много возможностей для уединения с Томом. Генрих долго-долго перечислял те места, где они будут останавливаться; разумеется, там найдутся какие-нибудь укромные уголки, где можно побыть вдвоем. Джейн последит, чтобы рядом никого не было. Екатерина с истомой вздохнула. Желание в ней разгоралось, поскольку оставалось неудовлетворенным и, вероятно, никогда не будет удовлетворено. Генрих поправился и каждую ночь разделял с ней ложе, надеясь снова зачать ребенка, и Екатерина почти не виделась с Томом.

Теперь Генрих уехал в Уайтхолл заниматься неотложными делами государства и забрал Тома с собой. Она спала одна и – новый томный вздох – доставляла себе удовольствие сама.

Стоя на коленях в кабинете, она перебирала вещи в сундуке в поисках узора для вышивки, которой хотела украсить ночную сорочку, как вдруг услышала разговор фрейлин за дверью в соседней спальне.

– Я сегодня слышала на теннисном корте, как кто-то сказал, что его милость собирается отказаться от королевы и взять обратно леди Клевскую. Это правда? – спросила Элизабет Фицджеральд.

– Если она действительно бесплодна, тогда у него есть причина, – заметила Дамаскин Страдлинг. – Но что станет с нами?