Порочный круг. Сиреневый туман

— Экономистка наша, Анна Ивановна Клепикова, — сказал Антону Сергей. — При Манаеве много лет была главным бухгалтером. Себе гребет без зазрения совести, но колхозника старается обчистить, как белку. Чуть у того лишняя рублевка набежит, сразу на дыбы: «Ишь чего захотел! Больше меня получать?!» За такие «аргументированные» выступления по решению общего собрания я из главбухов в рядовые экономисты ее передвинул. И здесь неймется. Накачку дам — неделю ходит тихая, будто рыбка. Потом опять: «Ишь чего захотел!» Жду не дождусь, чтобы осенью спровадить вредную тетку на пенсию. Возраст подходит, последние месяцы дорабатывает.

— Семья у Водорьяпова в Караульном живет? — возвращая разговор к прежней теме, спросил Антон.

— Нет у него никакой семьи. Холостяком жил в колхозной квартире.

— Родственников тоже?..

— Здесь — никого!

— Кто он по специальности?

— Шофер высшего класса. Зимой, бывало, через любой снежный занос на грузовике пробьется. А легковую водил лучше профессионального таксиста. В прошлом году ездил с ним на его «Ниве» в Новосибирск. По запруженному машинами городу шурует так вольготно, как я по деревне! Кстати, нынче весной Водорьяпов продал свою «Ниву» и купил у колхоза вон тот старый «Беларусь», — Сергей, обернувшись, показал на стоявший у избушки колесный трактор.

— Для чего?

— Рассчитывал мужик основательно арендой заняться. Понимаешь, братан, бычков ведь одной зеленой травкой до хорошей упитанности не откормишь. Надо и комбикорм им подвезти, и сена накосить, и силос заготовить. Без трактора в таком деле как без рук.

Антон повернулся к Ложникову:

— Кто из вас, Водорьяпов или вы, были инициатором арендного подряда?

— Как вам сказать, кто инициатор… — Ложников замялся. — У меня есть небольшой опыт по выращиванию бычков. Я вообще-то механизатор широкого профиля, но после ранения в голову врачи запретили работать на технике. Чтобы не сидеть тунеядцем, пришлось взять в колхозе трех телят и откармливать их. При сдаче каждый бычок потянул почти полтонны. По девятьсот с лишним на каждом заработал.

— Наглядный пример выгодности арендного подряда, — обращаясь к Антону, перебил Ложникова Сергей. — Один человек за год с небольшим произвел полторы тонны мяса!

— Не убеждай, я к тебе в арендаторы не пойду, — стараясь хоть как-то развеять гнетущее состояние, улыбнулся Антон.

— Мне такие белоручки и не нужны. Здесь не протоколы писать…

Антон повернулся к Ложникову:

— Выходит, если бы вы с Водорьяповым вырастили сотню бычков до пятисот килограммов каждого, то заработали бы девяносто тысяч?

— Ну, примерно столько бы нам начислили. Чистый же заработок у нас на первых порах получился бы небольшой. Мы ведь трактор купили, коня с упряжью, пастбища у колхоза арендовали… Вот в будущем, когда затраты окупятся, за такой гурт хорошо можно получить. В общем, с такими вот планами пришел ко мне Водорьяпов и уговорил заключить с колхозом договор.

Замолчали. Тишину погожего летнего дня нарушал лишь стрекот кузнечиков в траве, да отмахивающийся от мошкары мерин тихонько позвякивал удилами. Пасущиеся бычки утянулись в самый конец луга, к лесу. Заметив это, Ложников, будто извиняясь, проговорил:

— Комолый заводила опять в лес направился. Сейчас все стадо за ним потащится, потом до конца дня их оттуда не выгонишь.

— Дуй наперехват! — сказал Сергей.

Ложников быстро отвязал мерина, взял перекинутый через изгородь длинный пастуший кнут и, вскочив в седло, рысью погнал коня к стаду.

Антон пальцем ткнул Сергея в живот:

— Застегни, председатель, рубаху, пуп видно.

— Подумаешь, беда какая… — Сергей, застегивая нижние пуговицы, усмехнулся: — Иван Данилыч Манаев, будучи председателем, после каждой похмелки приходил в контору с расстегнутой ширинкой.

— Выпивал глава колхоза?

— Он и теперь не просыхает.

— А другие колхозники как?..

— Как все граждане.

— На самогон перешли?

Сергей прищурился:

— Участковый накапал?..

— Почему непременно участковый?

— Не скрывай. У нас с Андрюшей секретов друг от друга нет. Он мне на днях пригрозил, что накатает прокурору телегу. Я говорю: «Катай, Андрюшенька! Мы с братаном по-родственному поллитряк замочим, и он твою бумагу в мусор выкинет».

— Ты без ерничанья говорить можешь?

— С умными людьми могу. Но с дураками или занудами, как Андрюша Ягодин, меня бес подмывает. На прошлой неделе собрали в агропром руководителей хозяйств с отчетами по сенозаготовкам и такой разгон учинили, что мои бедные коллеги еле поспевали пот со лбов смахивать. Дошла очередь до меня. Раскрываю папку со сводками, начинаю докладывать. Председатель объединения товарищ Пупынин повышает голос. Я — тоже. Он кулаком по краю стола! Я — папкой по другому! Его кондрашка хватил. Выкатил зверские глазищи и чуть не шепотом спрашивает: «Ты, Бирюков, почему себя так ведешь?.. Не видел, как другие здесь потели?» Тоже тихонько отвечаю: «Я не в баню приехал и потеть перед вами не собираюсь». На том и разошлись.

Антон укоризненно посмотрел на брата:

— Не сносить тебе головы, смутьян.

— За мою голову не переживай. У меня шея крепкая, неловко гнуть ее.

— Не продержишься ты долго в председателях.