Порочный сексуальный татуировщик

Тревога от пребывания наедине с Оуэном обострилась до такой степени, что Катрина, наконец, рассказала маме о том, что происходит, доверившись единственному человеку, которому, по ее мнению, она могла доверять, который поверил бы ей и заставил бы ее чувствовать себя в безопасности. Вместо этого мать отнеслась к истории дочери скептически, и когда Кэрол Сэндс неохотно спросила Оуэна о его поведении, мудак представил все так, будто это Катрина приставала к нему. Ее мать всегда была неуверенна в себе, когда дело касалось мужчин, поэтому предпочла поверить Оуэну и вместо этого наказала Катрину.

Девушка была опустошена, и даже сейчас ощущала то ужасное, тошнотворное чувство в животе при воспоминании самодовольного лица Оуэна, а также осознание того, что ее родная мать решила судьбу Катрины.

Однажды ночью, несколько недель спустя, Оуэн выпил, и когда Катрина тихонько пробралась на кухню, чтобы что-нибудь поесть, он подошел к ней сзади и прижал к стойке. Именно тогда все ее страхи превратились в ужасающую реальность. В следующую секунду его рука до боли стиснула ее грудь, а другая проникла ей между ног, он обзывал ее шлюхой, потаскухой и дрянью и говорил, что она сама этого хочет.

Катрина вздрогнула от ужасающего воспоминания, инстинктивно скрестив руки на груди, позволяя струям воды ударять по плечам и стекать вниз. В свои почти четырнадцать она не отличалась силой, но, поскольку рефлексы Оуэна притупил выпитый им алкоголь, ей удалось повернуться к нему лицом. Когда его руки коснулись пуговицы на ее шортах, она изо всех сил врезала коленом ему в пах, и он рухнул на колени от боли.

Она не осталась смотреть, что будет дальше. Выскочив через парадную дверь, босиком побежала по улице в парк… и оставалась там до утра, когда удостоверилась, что Оуэн ушел на работу. Ее мать даже не узнала, что дочери всю ночь не было дома, и хотя Катрина чувствовала себя униженной и травмированной, матери ничего не сказала. К чему беспокоить ее, если она все равно ей не поверит?

То нападение положило начало ее членовредительству. Злясь и испытывая глубоко внутри сильную боль, она порезала левую руку по всей длине, от плеча до запястья — серия глубоких ран стала единственным выходом для ее эмоционального страдания. Физические страдания от порезов и наблюдение за кровоточащей раной приятно отвлекали от внутренних мучений. Таков был ее способ уйти от реальности и контролировать боль, когда не могла контролировать то, что могло произойти за запертой дверью ее спальни. Нет, тогда она не понимала своих действий, но теперь поняла.

Об этих шрамах Мейсон знал, они появились еще до того, как школьный учитель физкультуры увидел их и оказал ей помощь, необходимую для контроля над ее разрушительными побуждениями. Однако множество следов порезов вдоль левого бедра явились результатом другого нападения, о котором Мейсон даже не подозревал.

Катрина так и не смогла заставить себя признаться ему, что один из его друзей изнасиловал ее. Унижение и стыд были слишком непреодолимы, и она снова прибегла к порезам, чтобы избежать боли. К счастью, теперь она осознавала свою модель поведения и снова обратилась за помощью, но на этот раз эти шрамы стали физическим и постоянным напоминанием о том, почему она склонна опасаться мужчин определенного типа.

Она достаточно долго простояла под душем, погруженная в мрачные мысли, и вода стала чуть теплой. Не желая больше думать о удручающем прошлом, Катрина сосредоточилась на мытье волос, а затем начисто выскребла тело. Выйдя из душа и вытершись, она надела трусики и любимую поношенную футболку для сна, мягкую и удобную. Уставшая после долгого путешествия, посещения спа и истории с Мейсоном, она забралась в постель, решив хорошенько выспаться. Она определенно была измотана.

Позволив усталому телу погрузиться в матрас, девушка закрыла глаза и сосредоточилась на завтрашней свадьбе, решив устроить для Саманты и Клэя удивительный день. Это означало, что ей нужно вести себя так, словно между ней и Мейсоном все нормально, что она не занималась с ним лучшим сексом в ее жизни, и они по-прежнему лучшие друзья.

Так что, ей придется радостно улыбаться, запереть внутри бурлящую мешанину эмоций и показать Мейсону, что она полностью способна двигаться дальше после их разовой связи. И сделать это так легко, как только возможно.

Глава 5

— Как долго мы будем избегать громадного слона в комнате?

После почти двух часов, проведенных в номере Саманты, где они позавтракали, а теперь делали прическу и макияж для предстоящей церемонии, Катрину ничуть не шокировало упоминание Тарой о вчерашней стычке между ней и Мейсоном в «Гадком Койоте». Однако удивительно, что ее прямой и откровенной подруге потребовалось так много времени, чтобы это спросить.