Порог

— Синдзиро особо бесится, когда подходит время этого праздника, ведь у него двое детей. Старшей, Юхе, уже шестнадцать, и Такигава не забыл, как накладно было праздновать Сити-Го-Сан. Суди сам — одна детская одежда и прочие аксессуары к церемонии стоят не меньше ста тысяч иен. Синздиро, разумеется, не покупал ее дочери, а брал напрокат, что обошлось ему вдвое дешевле. И с хакама, которые надлежит надеть Рэнхо на пятилетие, он собирается поступить точно так же. Между прочим, поддерживаю. Расточительность для глупцов… — Вновь сверкнули драгоценные запонки. — А теперь поговорим о титосэ амэ, «тысячелетней конфете», — поднял палец Маммона. — Она символизирует долгую жизнь и здоровый рост ребенка. Конфета длинная, тонкая, красно-белая, в бумажной обертке. На обертке — традиционные символы. Сетикубай — сосна, бамбук и слива, что олицетворяет выносливость и здоровье, и цуру-камэ — журавль и черепаха, то есть мудрость и долголетие. В нашем случае будет с точностью до наоборот. Конфета отнимет у ребенка жизнь.

— Как? — опешил Жан-Жак.

— Очень просто. Ты ее заменишь, — улыбнулся Маммона.

И вынул конфету из воздуха — длинный красно-белый цилиндрик в яркой бумажной обертке — и протянул ее Бизанкуру:

— Припрячь до поры… Один из ингредиентов, арахисовое масло, сильный аллерген для пацана. Год назад за завтраком у него возникло удушье, — ему дали бутерброд с этим маслом. «Скорая» подоспела вовремя, причину выяснили, и в доме арахис под запретом. Даже Юхе запрещен арахис во всех видах, даже вне дома, а она как раз его очень любит. Ее угощают подружки и ее парень, о существовании которого Синдзиро даже не подозревает. От повторной дозы у мальчишки будет анафилактический шок, и только немедленная помощь сможет помочь ему выжить. Правда, боюсь, в нашем случае помощь опоздает, не правда ли?.. Мать Рэнхо скрупулезно проверяет надписи на упаковках всех продуктов, которые идут к ним на стол. Но «тысячелетняя конфета»… Там в составе арахиса и близко нет, это просто леденец. А то, что ты от меня получил, разумеется, аллергенная бомба. Конечно, симптомы известны и матери его, Комахи, и Юхе, но, пока они сообразят, что, как и почему, драгоценное время будет упущено. Кроме того, детям после церемонии в храме дарят не по конфетке, а целый пакет сладостей. Важно, чтобы туда попала наша конфета. Ну и проследи, чтобы он ее все-таки съел. Не забудь, что Синдзиро непременно должен произнести заклинание: «Отдай малое, получишь большее». Придумай что-нибудь.

— Придумаю, — прошептал Альбин, глядя в пространство застывшим взглядом.

А Маммона, загадочно улыбаясь, медленно растворился в воздухе.

Для начала Бизанкур решил посетить сэнто. Еще с тех далеких времен, когда при дворе папы Климента Шестого ему прививали понятия о гигиене, он не был грязнулей, но японская баня это даже не финская сауна. Японцы любят обжигающую воду.

Когда Жан-Жак решил погрузиться в бассейн вместимостью в двенадцать человек, он единственный, кто вылетел из него как ошпаренный. Впрочем, слово «как» здесь вовсе неуместно, Бизанкур действительно ошпарился, и ему больших трудов стоило не выругаться, а принять самый жалобный и растерянный вид.

Японцы и так довольно подозрительно отнеслись к незнакомцу европейской наружности, который оказался среди посетителей сэнто. Конечно, они улыбались ему, но Жан-Жак прекрасно понимал, что подобные улыбки могут сопровождать совершенно противоположные мысли. И тут ему повезло. Человеком, который решил посочувствовать незадачливому молодому европейцу, оказался именно Синдзиро Такигава. Его поразило, что европеец довольно сносно владеет японским, он осведомился, откуда такие познания. В ответ на это Жан-Жак скормил ему свою легенду про писателя-историка и прибавил, что без ума от их культуры и с жадностью изучает ее. А Синдзиро слегка снисходительно и доброжелательно прочел целую лекцию о японских сэнто. Когда Бизанкур в обмен на его любезность с радостью предложил ответную любезность, пригласив для него с Синдзиро самого лучшего в сэнто массажиста, сансуке, за свой счет, Такигава оживился еще больше.

Жан-Жак буквально смотрел ему в рот, чем располагал к себе Синдзиро с каждой минутой все более. Сливовое вино развязало боссу фирмы язык, и тот расслабился совершенно. Он похвастался французу-писателю своим двухэтажным домом площадью сто восемьдесят татами, ухоженным палисадником и парковочным местом. Но когда Бизанкур осторожно осведомился о семье Синдзиро, его лицо буквально исказилось, пусть на секунду.

— Наши родители очень традиционны, — сжав губы в ниточку, уронил он, — и договорились о нашей свадьбе с Комахи, когда мне было пять лет. Я получил разрешение носить хакама, а моя будущая невеста только родилась. В принципе, я совершенно не испытывал никакой потребности в женитьбе, но я чту традиции своего рода. Непременно женитьба, непременно ребенок или двое.

Они выпили еще. Жан-Жак являл собою образец заинтересованности и почтительного внимания.