Порог

Так получилось, что именно в эту школу не пошел никто из ребят, кого Андрей знал по детскому садику. Они с родителями переехали в этот район, новостройку Брусилово, в начале лета — отец купил здесь большую квартиру. «На вырост», — смеялся он. Ребят во дворе было не так много — лето, все разъехались кто куда. Так что Андрей был в школе один, без друзей, и над ним смеялись. Ему предстояло любить эту жизнь такой, какая она есть.

И он… засмеялся вместе с ними. Так звонко и заразительно. Он совсем не обиделся на «макаку», хотя не мог не понять, что это адресовано ему.

Двое из тех, что смеялись, сразу замолчали и переглянулись, а крикнувший обидное слово насупился. Все трое почему-то вдруг почувствовали себя какими-то деревенскими дурачками, стоящими на площади без штанов. Словно не они смеялись, а над ними.

— Привет, я Андрей, — как ни в чем не бывало представился лопоухий мальчик.

— Тема, — помедлив, буркнул один из смеявшихся.

— Рома, — поспешно представился другой.

— Николай, — кашлянув, строго отрекомендовался главный обидчик и повнимательнее посмотрел на того, кого обозвал.

Интересно, почему ему пришло в голову назвать того макакой. Ни на какую макаку он не похож. Вполне ничего такой. Нормальный. Взгляд не отводит. Не обиделся, не испугался. И улыбка у него искренняя. И глаза такие… Ну, в общем — глаза. С таким, наверное, дружить прикольно.

— А вы знаете, у кого можно котенка достать? — внезапно спросил Андрей, обращаясь ко всем троим, словно они уже давно друг друга знали. — Вдруг у кого-то знакомого есть?

— У нас Баська окотилась в июле, — просиял Тема. — Им два месяца уже. Едят сами и в лоток ходят… Тебе правда котенок нужен?

— Правда, — спокойно обернулся к нему Андрей. — Папа обещал на первое сентября. Только сказал, что я сам должен его найти. Где угодно, хоть на улице, хоть в приюте.

— Учти, у нас Баська беспородная, — предупредил Тема. — Зато трехцветная.

— Бабушка твоя говорила, трехцветные кошки к счастью, — вставил Рома.

— Будет беспородное счастье, — подытожил Андрей, и все трое почему-то снова рассмеялись, только в смехе их уже не было ничего обидного.

Поэтому, когда Иванов-старший пришел в школу за сыном, он увидел его в окружении нескольких одноклассников, мальчиков и девочек. Они весело о чем-то болтали.

— Пап, — замахал ему Андрей. — Можно я к Темычу ненадолго? Он нам котенка обещал. И живет через подъезд.

— Вот и отлично, — кивнул отец. — Хотите, забегайте к нам все с котенком. Мама там пирог успела испечь. Выпьем чайку в честь Дня знаний и нового члена семьи.

Все не все, а зашли к ним Тема, Николай и одна маленькая худенькая девочка в больших очках, Надя. Она предложила назвать выбранного котенка Плюшкой. Плюшка был лохматый, толстенький, цвета топленого молока, а его усы и бакенбарды торчали во все стороны.

— Я тебя провожу потом, чтобы ты не заблудилась, — серьезно сказал Наде Иванов-младший, потому что ей надо было идти до дому почти квартал.

Надя быстро закивала.

«Какой он красивый», — вдруг подумала она и почему-то покраснела.

Через несколько дней им вручили общие фотографии — торжественная линейка перед школьным зданием. Первый класс, как и все первое, запоминается навсегда. Конечно, подробности в памяти стираются или искажаются, но остается общее впечатление — радость, предвкушение, возможно, напряжение или беспокойство и всегда — волнение. И так интересно потом, по прошествии лет, вызывать эти подробности из памяти, рассматривая старые снимки.

— Светка, ты тут такая ответственная, вот-вот лопнешь, — подталкивает локтем подружку-директора сорокалетняя дама. — До сих пор ведь такая, а?!

И обе смеются.

«Никитин, — молча улыбается другая женщина, заправляя за ухо начинающую седеть прядь. — Вихры во все стороны, глаза вытаращенные, рот, как у окуня, открыт, галстук-бабочка чуть не на ухо съехал. Вечный троечник. Кто б знал, что он станет таким пианистом… На концерте вчера играл как бог».

«Ленка, какая пигалица была, — думает мужчина, и у него сжимается сердце. — Третьего родила. А я до сих пор ее люблю».

Первому «Б» фотографию вручили через несколько дней.

— Надюш, — спрашивает мама у девочки в больших очках, рассматривая их общее фото, — это кто рядом с тобой, такой солнечный? Глазищи-то. Что-то не припомню я такого на линейке.

— Мам, ну ты что… — почему-то краснеет Надя. — Это же Андрюша. Он меня тогда довел до дома, когда ему Темка котенка отдал. И сейчас провожает… Нас за одну парту посадили.

— Красивый мальчик, — одобряет мама. — Подружились?

Надя кивает и краснеет еще больше.

Несколько месяцев спустя

— Даже кофе не предложишь, Андрей? — с затаенной усмешкой спросил вполголоса седой респектабельный мужчина в неброском, но дорогом костюме, стоя у открытой двери в квартиру, в которую его, по всей видимости, не хотели впускать. — Извини, что на «ты», все-таки столько лет знакомы…

— А я вас в гости не приглашал, господин Голландцев, — сухо ответил Андрей, твердо перегораживая ему дорогу. — Джокер. Козырь козырей. Мне казалось, что дела наши навсегда окончены.