Пороховой маг. Повести и рассказы

Рука Тамаса нырнула в коробку и показалась наружу с обмякшим тельцем небольшой змеи, не длиннее его предплечья и толщиной с большой палец. Красивое создание с повторяющимся вдоль спинки узором, напоминающим множество зеленых глаз. Острие кинжала пронзило змее мозг.

Тамас подошел к Петаре и поднял ее руку, чтобы она ее видела.

– Эрика часто о вас говорила.

Он сдавил челюсти змеи по бокам большим и указательным пальцами. Крошечная пасть раскрылась, обнажив два клыка. Тамас прижал их к порезу на ладони Петары. Парные иголки вонзились в кожу.

– Она считала вас одной из самых умных женщин, которых знала, – умной, дальновидной, решительной. Доверяла вам и говорила, что вы поможете нам выковать новый мир. Она отправилась на гильотину в Кезе, так и не узнав о вашем предательстве.

Тамас оценил дело своих рук. Со своей стороны Петара больше не видела порез, лишь две крошечных точки. Сквозь отчаяние и растерянность к ней пришло ужасающее осознание. Яд в игле принадлежал этой самой змее. Тамас скажет всем, что она в запале открыла коробку и вопреки его предупреждениям дотронулась до гадюки. Та ее укусила, а он не успел ничего поделать.

– Я бы спросил, зачем вы так поступили, но теперь уж... – Тамас пожал плечами, помахав крошечными клыками у нее перед глазами.

«Потому что я хотела тебя для себя. Потому что она тебя не заслуживала».

Тамас подался вперед. Усталость и добродушие исчезли из его глаз. Взгляд стал жестким, злым.

– Держу пари, вам интересно, откуда я узнал, – прошептал он на ухо Петаре. – Что ж, мне известно многое. «Несчастный случай» на охоте, в котором погиб ваш муж. Финансовый крах лорда Линдберга и последовавшее за ним самоубийство. Отречение от титула и уход в монастырь леди Солиат. – Он фыркнул. – Мне нет дела до ваших убийств и махинаций. Я сам убил и погубил столько аристократов, что даже вы покраснеете от стыда. А вот до чего мне есть дело, так это до того, что Эрика считала вас подругой. А вы отправили посыльного к герцогу Никслаусу и сообщили ему, где она будет, чтобы он мог ее арестовать. Вот и все, что имеет значение.

Тамас бросил обмякшую змею на пол и раздавил ее сапогом. Его пальцы мягко толкнули Петару в грудь, и она наконец упала на кровать. Зрение ее помутилось, глазные яблоки жгло от невозможности моргнуть. Глубоко в груди поселилась боль.

Тамас навис над ней.

– Было бы лучше убить вас вместе со всеми остальными. Но до этого еще много лет, а ваше дело – личное. Прощайте, леди Петара.

Она попыталась прохрипеть хоть что-нибудь, но тело по-прежнему не повиновалось. Что пошло не так этой ночью? В чем она ошиблась? Как он узнал об ее участии?

Это была ловушка, и она в нее попалась. Бездна, она сама привела его за руку в комнату, где он ее убьет.

Петара все еще боролась с чувством унижения, когда ее наконец окутала тьма.

Несколько секунд Тамас холодно смотрел на труп, потом вспомнил горечь поцелуя. Скривившись, он сплюнул в камин, вытер губы, на которых ощущался вкус Петары, и понадеялся, что Эрика его за это простит.

Он думал, что простит.

Тамас проверил глиняный пузырек, прежде чем убрать его в карман. А если бы он случайно укололся ядом? Покачав головой, он невесело усмехнулся. Взгляд его снова упал на тело. Петара и правда была поразительной, умной женщиной. Из нее получился бы грозный союзник. Возможно, он даже женился бы на ней, если бы не узнал о ее причастности к смерти Эрики.

Но Тамас не забыл. И не простил.

Он бросил прощальный взгляд на труп, прежде чем открыть дверь.

– На помощь! На помощь! Случилось ужасное!

Лицо в окне

Время действия – за 2 года до событий «Кровавого завета»

Таниэль сошел по трапу купеческого галеона. Ссылка началась.

Спеша покинуть доки, он на ходу потянул воротник сюртука и расстегнул пуговицы. Он не ожидал, что весной в Фатрасте настолько жарко и влажно, и хотел побыстрее оказаться в каком-нибудь прохладном пабе, где можно спрятаться от солнца.

Плавание из Адро заняло больше месяца, потом еще две недели они шли вдоль побережья Фатрасты, и корабельная жизнь уже сидела у Таниэля в печенках. Каюты оказались слишком тесными, а кроме рисования и стрельбы по чайкам заняться было нечем. Вид на берег открывался довольно живописный, но Таниэль – солдат и пороховой маг, а не какой-нибудь избалованный дворянский отпрыск. Пейзажи представляли для него интерес разве что с точки зрения оборонительных позиций.

Это пограничье – дикая местность, где огромных деревьев никогда не касался топор дровосека, рыжеволосые туземцы готовы убить за косой взгляд, а на необъятных просторах неделями не встретишь ни души.

Поездка могла выйти захватывающей, если бы Таниэль не злился на отправившего его сюда отца. Отец назвал это «путешествием». Между семестрами в университете не помешает посмотреть мир.