Поросячья этика

However, it will do as a guarantee of good faith.	Впрочем, она свидетельствует о вашем таланте.
We'll go into partnership.	Я беру вас себе в компаньоны.
I've got a thousand dollars cash capital; and with that homeward-plods atmosphere of yours we ought to be able to win out a few shares of Soon Parted, preferred, in the money market.'	Капитала у меня тысяча долларов, и, пользуясь вашей простецкой деревенской наружностью, мы, я надеюсь, заработаем на денежном рынке несколько привилегированных акций "Прости навек".
"So I attaches Rufe, and we go away from Mount Nebo down into the lowlands. And all the way I coach him for his part in the grafts I had in mind.	И вот я ангажировал Руфа, и мы покинули Маунт-Нэбо и спустились с гор на равнину, и всю дорогу я натаскивал его для той роли, которую он должен играть в задуманных мною беззаконных делах.
I had idled away two months on the Florida coast, and was feeling all to the Ponce de Leon, besides having so many new schemes up my sleeve that I had to wear kimonos to hold 'em.	Перед тем я два месяца проболтался без дела на Флоридском побережье, чувствовал себя превосходно, и в голове у меня было тесно от всяких затеи и проектов.
"I intended to assume a funnel shape and mow a path nine miles wide though the farming belt of the Middle West; so we headed in that direction.	Я предполагал, собственно, проложить борозду шириною в девять миль через весь фермерский район Среднего Запада, куда мы и держали путь.
But when we got as far as Lexington we found Binkley Brothers' circus there, and the blue-grass peasantry romping into town and pounding the Belgian blocks with their hand-pegged sabots as artless and arbitrary as an extra session of a Datto Bryan drama.	Но доехав до Лексингтона, мы застали там цирк братьев Бинкли. По этой причине в город со всей округи собралась деревенщина и попирала самодельными сапожищами бельгийские торцы мостовой.
I never pass a circus without pulling the valve-cord and coming down for a little Key West money; so I engaged a couple of rooms and board for Rufe and me at a house near the circus grounds run by a widow lady named Peevy.	Я никогда не пропускаю цирка без того, чтобы не закинуть удочку в чужие карманы и не разживиться кое-какой мелочишкой. Поэтому мы сняли две комнаты со столом неподалеку от цирка у одной благородной вдовы, которую звали миссис Пиви.
Then I took Rufe to a clothing store and gent's-outfitted him.	Затем я повел Руфа в магазин готового платья и одел его с ног до головы джентльменом.
He showed up strong, as I knew he would, after he was rigged up in the ready-made rutabaga regalia. Me and old Misfitzky stuffed him into a bright blue suit with a Nile green visible plaid effect, and riveted on a fancy vest of a light Tuskegee Normal tan color, a red necktie, and the yellowest pair of shoes in town.	Как я и предвидел, он стал весьма авантажен, когда мы со старым Мисфицким облекли его в новый наряд. Да, это был великолепный наряд: сукно голубенькое, в зеленую клетку, жилет -цвета дубленой кожи, галстук - пунцовый, а сапоги - самые желтые во всем городе.
"They were the first clothes Rufe had ever worn except the gingham layette and the butternut top-dressing of his native kraal, and he looked as self-conscious as an Igorrote with a new nose-ring.	Это был первый костюм, надетый Руфом за всю его жизнь. До сих пор он носил просто нанковую рубашку и домотканные штаны своего родного края. Ну уж и гордился он этим новым костюмом - как дикий Игоротт новым, кольцом в носу.
"That night I went down to the circus tents and opened a small shell game.	В тот же вечер я направился к цирку и открыл поблизости игру "в скорлупки".
Rufe was to be the capper.	Руф должен был изображать постороннего и играть против меня.