Портфель учителя

По словам Кодзимы, они с Аюко поженились, когда еще учились в университете, но через три года после свадьбы пара распалась.

– Рановато для свадьбы, не кажется?

– Аюко настояла – просто сожительство ее, видишь ли, не устраивало.

Кодзима год не мог поступить, поэтому Аюко нашла работу раньше него. Там она влюбилась в своего начальника, и после череды ссор они с мужем развелись.

Кстати, мы с Кодзимой даже как-то раз ходили на свидание. Кажется, это было в конце второго класса старшей школы. Мы ходили в кино. Встретившись в книжном магазине, мы дошли до кинотеатра и прошли в зал – как оказалось, у Такаси уже было два билета. Я предложила заплатить за билет, но он отказался:

– Их брат отдал, так что не надо.

А потом я поняла, что нет у него никакого брата. Кажется, это произошло на следующий день после свидания.

После кинотеатра мы гуляли по парку, обсуждая просмотренный фильм. Такаси с восхищением вспоминал показанные в фильме трюки, а я с ничуть не меньшим восторгом рассказывала о разных шляпках главной героини. Когда мы подошли к палатке с блинчиками, он спросил:

– Будешь?

– Нет, – отказалась я, и Кодзима с облегчением улыбнулся:

– Ура, а то я сладкое не люблю.

Мы взяли себе хот-доги и жареную лапшу и запили это все колой.

О том, что на самом деле Кодзима любит сладкое, я узнала уже после окончания школы.

– Как там Аюко? У нее все хорошо? – поинтересовалась я.

– Ага, – кивнул он. – Вышла замуж за своего начальника, теперь живут в трехэтажном доме.

– Аж в трехэтажном? – удивилась я, Кодзима кивнул:

– Ага, в трехэтажном.

Ветер подул сильнее, бросая на нас лепестки.

– А ты замуж не собираешься? – спросил Кодзима.

– Не-а, да и в домах я ничего не понимаю, – призналась я, и Такаси снова рассмеялся.

Мы опустошили свои стаканчики, выпив саке вместе с плававшими в нем лепестками.

– Цукико, иди к нам, – позвал меня учитель. Исино тоже призывно махала рукой. Его голос прозвучал как-то уж слишком радостно, а потому я решила сделать вид, что заговорилась с Кодзимой и не услышала.

– Омати, тебя зовут, – прервал наше молчание бывший одноклассник, но в ответ я лишь промычала что-то неразборчивое.

– Честно говоря, Мацумото мне не особо нравился, – шепотом признался Кодзима с раскрасневшимися от выпивки щеками. – А тебе?

– Не помню, – ответила я, и Такаси кивнул:

– Так и думал – ты ж вечно в облаках витала.

Учитель и Исино снова попытались подозвать меня. В тот момент я как раз повернулась в их сторону, поправляя растрепанные ветром волосы. Наши с ним взгляды встретились.

– Иди к нам, – еще раз позвал учитель довольно громко.

Это был тот самый голос, которым он разговаривал во время своих уроков. Совершенно не тот голос, которым приглашают выпить саке в дружной компании. Я резко повернулась к ним спиной.

– А вот Исино я даже восхищался, – признался Кодзима бодро. Румянец на его щеках стал еще ярче.

– Ее все обожали, – произнесла я максимально равнодушным тоном.

– Аюко буквально визжала, стоило только ее увидеть…

– Ага.

– В общем, я сам не заметил, как тоже стал ею восхищаться.

Типичный Кодзима. Я долила саке в его опустевший стакан. Такаси с коротким вздохом сделал небольшой глоток.

– А Исино, как всегда, отлично выглядит.

– Ага. – Я старалась не показывать никаких эмоций. «Нельзя», – мысленно твердила я.

– Ей же наверняка за пятьдесят, а так и не скажешь…

– Есть такое. – Я с трудом сохраняла равнодушный вид.

Учитель и Исино мило беседовали – я была уверена в этом, хотя оставалась к ним спиной и не могла видеть лиц. Меня больше не звали. Солнце клонилось к закату. Зажглись фонари. Гости веселились все больше, кое-где уже слышались песни.

Кодзима предложил:

– А может, пойдем выпить куда-нибудь в другое место?

И тут вдруг сидевшие рядом выпускники, на вид даже старше нас, тоже начали петь.

– Ну, даже не знаю, – неуверенно произнесла я, но одна из женщин так громко пропела строчку своим чистым голосом, что Такаси придвинулся ближе и переспросил:

– Чего? Я не расслышал.

– Даже не знаю, – повторила я чуть громче.

Кодзима, отодвинувшись обратно, рассмеялся:

– Ну ты как обычно – то «не знаю», то «дай подумать»… Да еще таким уверенным тоном!.. Ты всегда была такая – и уверенная, и нерешительная сразу, – оживленно болтал он.

– Ну что, пойдем? – согласилась я.

– Да, пойдем выпьем где-нибудь в другом месте.

Солнце уже совершенно село, а выпускники по соседству допели «Дом родной». Сквозь окружающий шум до меня порой доносились голоса учителя и Исино. Голос учителя, кажется, звучал гораздо веселее, чем в разговорах со мной, а в речи Исино сохранялась все та же знакомая хрипотца. Правда, слов я не разбирала – до меня доносились лишь отдельные звуки.

– Пойдем. – Я встала.

Кодзима стоял, наблюдая за тем, как я стряхиваю песок с покрывала и небрежно комкаю его.

– А ты, смотрю, довольно небрежная, – заметил он.

– Ну да, а что? – посмотрела на него я, и Такаси снова засмеялся. Его смех был таким теплым…

Сквозь темноту я пыталась рассмотреть учителя, но ничего не увидела.

– Дай-ка сюда. – Кодзима забрал у меня покрывало и аккуратно его сложил.