Портфель учителя

Мужчина сел на пол сбоку от меня. Его больше не шатало. Теперь он сидел, как обычно, выпрямив спину.

– Давайте поедем куда-нибудь вдвоем, – настаивала я, поднимаясь и пристально глядя в глаза учителю.

– Никуда я не поеду. – Он точно так же смотрел мне прямо в глаза.

– Ну уж нет! Хочу куда-нибудь поехать с вами!

Я что, совсем пьяная? Я толком не понимала, что говорю. Вернее, понимала-то я все, просто мой разум отказывался признавать реальность.

– Ну и куда же, по-твоему, мы могли бы поехать вдвоем?

– С вами я могу поехать куда угодно! – громко заявила я.

Облака быстро неслись по ночному небу. Ветер усилился. Воздух стал влажным и тяжелым.

– Цукико, успокойся.

– Я вполне спокойна.

– Иди домой и ложись спать.

– Никуда я не пойду!

– Не говори глупости.

– Не могу! Я же люблю вас! – выкрикнула я, и меня тут же бросило в жар.

Что я натворила… Взрослым нельзя ставить других в неловкое положение. Нельзя говорить ничего такого, после чего на следующее утро нельзя будет приветственно улыбаться друг другу.

Но я уже сказала. Почему? Да потому что никакая я не взрослая. Я никогда не смогу стать такой, как Кодзима.

– Я же люблю вас, – повторила я, как будто хотела закрепить успех.

Учитель пристально смотрел на меня возмущенным взглядом.

Где-то далеко раздался гром. Потом – что-то сверкнуло среди облаков. Молния, наверное. Через несколько секунд снова громыхнуло.

– Это все из-за тебя – нечего всякие глупости болтать, – пробормотал учитель, высунувшись с веранды.

– И ничего не глупости, – огрызнулась я. Мужчина усмехнулся.

– Кажется, будет буря. – Учитель с громким стуком задвинул ставни. Двигались они плохо.

Двери он тоже закрыл. Молнии засверкали чаще. Гром раздался ближе.

– Учитель, мне страшно, – Я подошла ближе к нему.

– Ничего страшного тут нет – просто электрические разряды, – совершенно спокойно объяснил мужчина, старательно избегая меня, но я только придвинулась еще ближе. Я и правда не люблю грозу.

– Я ни о чем таком не думаю – я правда просто боюсь грозы. – Я сжала зубы.

Гроза уже бушевала вовсю. Только сверкала молния – и тут же грохотал гром. Полился дождь. Ливень громко стучал по закрытым ставням.

– Цукико, – взглянул на меня учитель. Я в оцепенении сидела рядом с ним, зажав руками уши. – Похоже, тебе и правда страшно.

Я молча кивнула. Учитель сначала пристально смотрел на меня с самым серьезным выражением лица, а потом вдруг рассмеялся:

– Странная ты дамочка. Иди сюда. Давай обниму, – и притянул меня к себе.

От учителя пахло алкоголем. От его груди поднимался сладковатый запах саке. Мужчина притянул меня еще ближе – так, что я теперь лежала у него на коленях, и крепко обнял.

– Учитель, – молвила я тихо, будто это был просто вздох.

– Цукико. – Его голос звучал совершенно ясно, как и положено учителю. – Хорошие дети не говорят всякие глупости. А раз ты боишься грозы – ты и есть ребенок.

Мужчина громко рассмеялся. Его смех наложился на звук грома.

– Учитель, я же правда люблю вас, – уверяла его я, лежа у него на коленях, но гром и его смех заглушили мой голос, и мужчина ничего не услышал.

Гроза усиливалась. Дождь неистово барабанил по ставням. Учитель смеялся. Я, погрузившись в отчаяние, послушно лежала у него на коленях. Будь здесь еще и Кодзима, ситуация выглядела бы совсем уж по-дурацки. Все происходящее казалось каким-то сном: и то, что я крикнула учителю «люблю», и то, что он не ответил, оставаясь раздражающе спокойным, и внезапная гроза, и потяжелевший влажный воздух в комнате с закрытыми ставнями…

– Это что, сон? – пробормотала я.

– Думаешь, сон? Хотя все может быть, – весело ответил учитель.

– Если это сон, то когда он закончится?

– Кто ж знает.

– Вот бы вообще не просыпаться…

– Любой сон когда-нибудь заканчивается.

Сверкнула молния – и тут же загрохотал гром. Я оцепенела, а учитель погладил меня по спине.

– Только бы не проснуться, – подумала я вслух.

– Было бы неплохо, – прошептал мужчина.

Дождь громко барабанил по крыше. Я в оцепенении лежала на коленях учителя. Он же тихо гладил меня по спине.

На острове (часть первая)

В общем, я оказалась здесь.

В углу комнаты стоял портфель учителя. Это был его обычный черный портфель.

– И что, в этом портфеле весь ваш багаж? – спросила я в поезде по пути сюда. Учитель кивнул.

– Одежда на два дня вполне помещается сюда.

– Да? – усомнилась я.

Учитель сидел, покачиваясь вместе с вагоном. Портфель он держал на коленях, расслабленно положив на него руки. И учитель, и его портфель мелко подрагивали в такт колесам.

Вдвоем мы сели на поезд, вдвоем пересели на пароход, вдвоем поднялись по склону на острове и заселились в небольшую семейную гостиницу.

В ту самую ночь в начале сезона дождей, когда грохотал гром, он все-таки решил поехать со мной в путешествие. Может быть, он уступил моим мольбам. А может быть – передумал, когда после бури, расстелив для меня запасной футон и оставив спать одну в комнате, тоже отправился спать на свой футон в соседнюю комнату. Или, может, никакой причины не было вовсе – просто учителя вдруг самого одолело желание отправиться в путешествие.