Портрет леди

– Боюсь, излюбленные темы мистера Озмонда мне неизвестны, – ответила Изабелла, поднимаясь.

Графиня изобразила глубокую задумчивость, приложив руку с соединенными вместе кончиками пальцев ко лбу.

– Сейчас я вам скажу, – произнесла она. – Первая – Макиавелли, вторая – Виттория Колонна, третья – Метастазио[52].

– О, со мной мистер Озмонд никогда не погружался в историю, – заметила мадам Мерль и взяла графиню под руку, чтобы идти в сад.

– О, ты сама Макиавелли, – сказала графиня, удаляясь вместе с ней, – и сама Виттория Колонна!

– Сейчас мы услышим, что мадам Мерль также Метастазио! – вздохнул мистер Озмонд со смиренной улыбкой.

Изабелла встала, полагая, что они тоже пойдут в сад, но мистер Озмонд оставался на месте, не выказывания намерения покидать комнату. Он стоял, засунув руки в карманы, а его дочь обняла его и прильнула к нему, заглядывая в глаза то ему, то Изабелле. Изабелла ждала, с молчаливой готовностью, чтобы Озмонд сказал ей, где будет дальше протекать их беседа; ей нравилось то, что и как он говорил, нравилось находиться в его обществе. Через открытую дверь просторной гостиной Изабелла видела, как мадам Мерль и графиня Джемини прогуливаются по газону; затем она отвела взгляд и обвела им окружавшие ее вещи. Она вспомнила, что хозяин дома хотел показать ей свои сокровища; окружающие ее предметы и вправду напоминали сокровища. Помедлив немного, она повернулась к одной из картин, чтобы лучше рассмотреть ее, но мистер Озмонд вдруг спросил ее:

– Мисс Арчер, что вы думаете о моей сестре?

Изабелла удивленно взглянула на него.

– Не спрашивайте меня. Я еще очень мало с ней знакома.

– Да, вы мало знакомы с сестрой, но должны были заметить, что не нужно много времени, чтобы составить о ней мнение. Как вам принятый между нами тон? – с улыбкой продолжал Озмонд. – Мне хотелось бы знать, как это все выглядит, так сказать, на свежий взгляд. О, я знаю, вы скажете, что слишком мало с нами знакомы. Конечно, все это было мимолетно, но понаблюдайте за нами в будущем, если представится такая возможность. Мне иногда кажется, мы как-то опустились, живя здесь среди чужих людей, лишенные ответственности за что-то или какой-либо привязанности, не имея ничего, что бы объединяло или поддерживало нас. Мы вступаем в брак с иностранцами, развиваем несвойственные нам вкусы, отказываясь от естественного предназначения. Позвольте мне добавить, однако, что я в большей степени отношу это к себе, а не к своей сестре. Она очень хорошая женщина – гораздо лучше, чем кажется. Сестра не слишком счастлива, а поскольку по натуре не очень серьезна, не склонна выражать это трагически – наоборот, она относится к этому с юмором. У нее отвратительный муж, хотя я не уверен, что она правильно ведет себя с ним. Впрочем, ужасный муж – тяжкий крест. Мадам Мерль дает ей великолепные советы, но советовать моей сестре – все равно что давать ребенку словарь, надеясь, что он сам выучит язык. Он сможет прочесть слова, но не составит из них фраз. Моей сестре нужна грамматика, но, к сожалению, она не имеет к ней способностей. Извините, что я надоедаю вам с этими подробностями. Моя сестра была права – я испытываю к вам такое доверие, точно вы член нашей семьи. Позвольте мне снять эту картину. Вам нужно больше света, чтобы рассмотреть ее.