Портрет леди

Действительно, было очень трудно предположить, что визит к мистеру Озмонду в его дом на холме может представлять для Изабеллы какую-то опасность. Трудно было представить себе что-нибудь прекраснее этой поездки теплым майским днем в разгар итальянской весны. Две дамы выехали из Римских ворот, через пролет портала, легкая изящная арка которого была увенчана суровой внушительной надстройкой, и, поднявшись по петляющим улочкам, окаймленным высокими оградами, через которые выплескивались зелень и благоухание садов, достигли небольшой изогнутой площади, на которой если не единственным, то, по крайней мере, существенным украшением была длинная коричневая стена той самой виллы, что занимал мистер Озмонд. Изабелла и мадам Мерль прошли в просторный высокий двор, где внизу лежали чистые прозрачные тени, а вверху две легкие, расположенные друг напротив друга галереи подставляли навстречу солнечным лучам свои стройные колонны, обвитые плетущимися цветущими растениями. Что-то суровое было в облике этого дома: казалось, стоит сюда только войти, не так уж просто будет покинуть его. Но Изабелла и не думала об уходе – она ведь еще и не вошла. Мистер Озмонд встретил их в передней – там было прохладно даже в мае – и провел вместе с подругой в апартаменты, с которыми мы уже знакомы. Мадам Мерль шла первой, и, пока Изабелла немного отстала, беседуя с мистером Озмондом, уверенно прошла вперед и поздоровалась с двумя персонами, ожидавшими в гостиной. Это была Пэнси, которую мадам Мерль одарила поцелуем, и леди, которую хозяин дома представил Изабелле как свою сестру, графиню Джемини.

– А это моя малышка, – сказал он Изабелле. – Только что из монастыря.

На Пэнси было скромное белое платье, ее прекрасные волосы были аккуратно уложены в сетку; на ногах у девушки были белые туфельки без каблуков с тесемками, перевязанными на лодыжках. Пэнси слегка присела перед Изабеллой в реверансе и затем подошла, чтобы та ее поцеловала. Графиня Джемини просто кивнула, не вставая. С первого взгляда Изабелла решила, что она модная особа. Она была худой, смуглой, совсем даже не красивой, ее черты – длинный, похожий на клюв нос, маленькие бегающие глазки и сильно опущенные рот и подбородок – напоминали какую-то тропическую птицу. Однако лицо графини благодаря живому и женственному выражению не производило неприятного впечатления – и было видно, что графиня знает, в чем его своеобразие, и умеет его подчеркнуть. Что касается ее внешнего вида в целом, было очевидно, что она отлично знала себе цену. Ее воздушное мягкое одеяние напоминало оперение, а легкие и быстрые движения вполне подошли бы созданию, порхающему с ветки на ветку. Она вся насквозь была манерна; Изабелла, которая еще не сталкивалась с подобными особами, тотчас же окрестила ее про себя жеманницей. Она помнила совет Ральфа не водить знакомства с княгиней, но при беглом взгляде не смогла обнаружить никаких признаков скверны. Ничто не могло быть любезнее или невиннее, чем ее приветствие в адрес Изабеллы.

– Вы поймете, как я рада вас видеть, когда узнаете, что я приехала сюда только ради того, чтобы познакомиться с вами! Обычно я сама не езжу к брату, а заставляю его навещать меня. Забраться на такую гору! Не знаю, что он в ней нашел. Правда, Озмонд, из-за тебя мои лошади когда-нибудь погибнут! Если они что-нибудь себе сломают, тебе придется купить мне новых. Если бы ты слышал сегодня, как они задыхаются! Я-то слышала, можешь поверить. Каково: сидишь в экипаже и слышишь, как храпят твои лошади! И сразу кажется, что вот-вот с ними что-то произойдет! А у меня всегда приличные лошади – в чем в чем, а в этом я себе не отказываю. Мой муж мало в чем разбирается, но в лошадях знает толк. Итальянцы обычно ничего не понимают в них, а у моего мужа хватает ума доверять всему английскому. Вот и лошади у меня тоже английские, поэтому очень жаль было бы загнать их. Должна сказать вам, – продолжала графиня, обращаясь прямо к Изабелле, – что Озмонд не часто приглашает меня – видимо, ему это не особенно нужно. Сегодняшний приезд – моя идея. Люблю встречаться с новыми людьми, а вы как раз что ни на есть новинка. Не садитесь сюда! Это кресло только с виду приличное. Здесь есть удобные кресла, но есть и такие, что просто кошмар.

Все эти замечания сопровождались разнообразными взглядами и ужимками, и, хотя в голосе графини звучала явная доброжелательность, он был сдобрен неприятными визгливыми нотками.

– Я не приглашаю тебя, дорогая? – спросил ее брат. – Да твои посещения для меня просто бесценны.

– Я нигде не вижу никакого кошмара, – заявила, оглядываясь, Изабелла. – Все здесь кажется мне прекрасным.

– У меня есть несколько прекрасных вещей, – скромно подтвердил мистер Озмонд. – А плохих нет вообще. Но того, что я хотел бы иметь, у меня, увы, нет.