Портрет леди

Ральф ушел на встречу с врачом, а Изабелла принялась готовиться к отъезду. Недуг дяди ее сильно встревожил; она стояла над раскрытым чемоданом, оглядываясь в поисках вещей, которые необходимо было уложить, и на глаза ее то и дело навертывались слезы. Наверное, именно поэтому, когда Ральф вернулся за ней в два часа, она еще не была готова. В гостиной Ральф застал мисс Стэкпол, которая только что приступила ко второму завтраку, и она немедленно выразила сожаление по поводу болезни мистера Тачетта.

– Такой великолепный старик! – сказала она. – Верен себе до конца. И если это действительно конец – простите, что я так говорю, но вы, несомненно, думали о таком исходе, – жаль, что я не могу поехать с вами в Гарденкорт.

– Вам будет куда веселее в Берфордшире.

– Какое уж тут веселье, – как и приличествовало, проговорила Генриетта и добавила: – Жаль, что я не смогу запечатлеть эти последние минуты.

– Мой отец, даст бог, еще поживет, – отозвался на это Ральф и, меняя тему разговора на более приятную, осведомился у мисс Стэкпол о ее планах на будущее.

Теперь, когда у Ральфа была беда, Генриетта сменила гнев на милость и даже поблагодарила его за то, что он познакомил ее с лордом Бентлингом.

– Он рассказал мне множество вещей, которые я хотела узнать, – сказала Генриетта, – о здешних обычаях и о королевской семье. Не уверена, что его сведения делают ей честь, но мистер Бентлинг утверждает, что все дело в моей своеобразной точке зрения. Но не важно: все, что мне нужно от него, – это факты. Получив их, я уж сумею связать их воедино.

Потом она добавила, что мистер Бентлинг обещал заехать за ней после обеда.

– И куда вы отправитесь? – рискнул спросить Ральф.

– В Букингемский дворец. Он хочет показать мне здание, чтобы я получила представление о том, как там живет королевская семья.

– О, – произнес Ральф, – мы оставляем вас в надежных руках. Первое, что мы услышим в ближайшее время, – что вы приглашены в Виндзорский замок.

– Разумеется, я соглашусь, если меня позовут. Взявшись за дело, я никогда не пасую. Но все-таки, – добавила она после паузы, – не могу сказать, чтобы я была всем довольна. Мне очень тревожно за Изабеллу.

– Что она опять натворила?

– Ну, поскольку вы уже в курсе дела, особого вреда не будет, если я продолжу. Уж если я берусь за тему, то довожу ее до конца. Вчера здесь был мистер Гудвуд.

Глаза Ральфа слегка расширились, и он немного покраснел – верный признак глубокого волнения. Он вспомнил, что Изабелла, расставаясь с ним, решительно отвергла его предположение, будто она торопится покинуть Винчестерсквер потому, что ожидает гостя. Ральфа впервые посетила мысль о ее неискренности. «Но с другой стороны, – быстро сказал себе молодой человек, – какое мне дело до того, что молодая девушка назначила свидание возлюбленному? Испокон веков девушки окружали такие свидания тайной, и это всегда считалось естественным».

И Ральф дал Генриетте дипломатичный ответ:

– При тех взглядах, которые вы высказывали мне как-то, это должно вас только порадовать.

– Что они виделись? Конечно. Это все моя работа. Я дала мистеру Гудвуду знать, что мы в Лондоне. А когда так удачно получилось, что я должна была провести вечер в гостях, я дала ему знать – послала пару слов. Я знала, что вы не будете мешать. Я рассчитывала, что он застанет Изабеллу одну. Так все и вышло, но он мог бы и не приезжать.

– Изабелла была жестокосердна? – спросил Ральф, улыбаясь, испытывая облегчение оттого, что кузина не обманывала его.

– Не знаю точно, что между ними произошло, но она не оставила ему никакой надежды – отправила его обратно в Америку.

– Бедный мистер Гудвуд! – воскликнул Ральф.

– Похоже, она только и думает, как бы избавиться от него, – продолжала Генриетта.

– Бедный мистер Гудвуд! – повторил Ральф. Надо признать, это восклицание звучало несколько механически и никак не отражало его мыслей, которые были устремлены в ином направлении.

– Вы говорите это неискренне. Я не верю, что вам жаль этого молодого человека.

– О, – сказал Ральф, – если вы потрудитесь вспомнить – я ведь совершенно не знаю этого выдающегося молодого человека. Я даже его никогда не видел.

– Что ж, я-то вскоре увижу его и скажу, чтобы он не отступал. Если бы я не верила, что Изабелла снова станет самой собой, – добавила Генриетта, – я бы сама давно уже отступилась от нее!

Глава 18