Портрет моего мужа

На сей раз широкий, и мы идем, взявшись за руки, женщина и ребенок, трогательные беглецы, отражающиеся в кривых зеркалах. А зеркал сюда стащили немеряно, кажется, со всего замка. В одних я высока и чудовищно худа, а в других, наоборот, вытягиваюсь уродливым веретеном.

– …потом я верну жизнь. Демоны не лгут. Мы не умеем. Честно. Я верну жизнь и дам тебе новое лицо…

– А жить мы будем…

– Мне известны все клады этого мира. Откопаем один. Или попросим море. Море тебя любит.

Хоть кто-то.

Уродцы с непомерно огромными головами на тонких шеях-стебельках превратились в карликов.

– И что взамен?

– Ничего. Просто… интересно. Ты почти не ощутишь моего присутствия. А я получу возможность смотреть на людей. На мир. Пробовать. Слушать. Знаешь, это удивительная способность, ощущать, как море касается вашей кожи. Она такая нежная…

– Нет.

Я… не знаю, что меня ждет, возможно, и мучительная смерть, или такая же мучительная жизнь, но демону я не верила. Пускай демоны лгать не умеют, но это еще не значит, что мне скажут всю правду.

– Я подожду, – вполне миролюбиво сказал демон. – Я умею ждать.

Глава 43

Три черных папки.

Бархатная коробка с кристаллами. Каждый лежит в своей ячейке и подписан. Один кристалл – одно имя, и имена-то именно те, на которые и был расчет.

Только…

Все равно тошно.

– Прекрати, – Мар покачивался на кресле, вытянув ноги. – Твоя кислая физиономия портит мне весь триумф. №признай, что я снова оказался умнее.

– Признаю.

Коробку Кирис запечатал кровью, поморщившись – его предупреждали, что подобного рода печати имеют свойство тянуть силы из души, но он не представлял, насколько это… неприятно.

Папки.

Пролистать наспех и отложить. Все равно сейчас не время и не место.

– И… что ты планируешь делать дальше? – папки Кирис отправил в сейф, в тот самый, где хранилась пачка банкнот, перетянутая узкой лентой, и пакет сушеных яблок. Их Мар любил жевать, говорил, легче думается.

Все равно более защищенного места в доме не найти.

Код Кирис менять не стал.

Договор… подписанные кровью договора сами обяжут к исполнению.

– Да ничего особенного… жить… сперва, подозреваю, в некоторой опале. Пару лет в тишине, как раз хватит, чтобы получить наследника. Или двух… потом меня опять пригласят ко двору. А нет, то и не опечалюсь. Здесь не так и плохо. Море, покой… рыбалка отличная. С детства любил рыбачить, но матушка запретила. Вот снова начну. Соберу хороший винный погреб. Стану давать балы или вот тематические вечера… будем сидеть с такими же бездельниками и обсуждать какую-нибудь ерунду.

Мар мечтательно закрыл глаза.

– Если бы ты знал, до чего мне все надоело… каждый день… сколько себя помню… род и долг, долг и род… долг перед родом, перед семьей… обязательства, обязательства и ничего кроме обязательств.

– Сочувствую, – получилось с издевкой, от которой Мар отмахнулся.

Кинув в рот яблоко, он зажмурился.

– Ты помнишь, мы работали… по десять часов… по двенадцать… и по двадцать… а тот месяц, когда пытались установить платформу на Хермдале с его неспокойными водами? Сколько мы тогда спали? По пару часов в день и одни стимуляторы. Мне постепенно начинало казаться, что я схожу с ума. Мы оба сходили. И то, что я брал, это было малая цена за угробленное здоровье… оно ведь не пройдет даром. Ни мне, ни тебе… а потом? С одной стороны король, который сам понимал, что требует невозможного, но продолжал требовать… с другой – союзнички, следившие за каждым моим шагом. Жадные твари, только без них у нас бы ничего не получилось… ты молчал, и твой хозяин молчал, и молчанием этим разрешал брать у них… время, деньги, людей, что угодно… платить ведь не ему…

– И не тебе.

– Уже не мне, – Мар понюхал сморщенный кусок яблока. – Уже, к счастью, совсем не мне, но… сам подумай… в любом другом случае… ко мне пришли бы требовать долги, а твой король? Он бы вновь отвернулся. Нет уж… хватит… я больше не хочу думать, кого утопить первым, а кого вторым. Кого и с кем стравить, чтобы выжить самому. Кому кинуть денег, а кому предложить девку или парня, потому что, хоть и мразь, но человек нужный… ты думаешь, что я тварь, но… я стал тварью просто чтобы выжить.

Кирис поднялся.

И Мар за ним.

Он потянулся с огромным удовлетворением.

– Знаешь… я одного боялся… что ошибаюсь, что ты мне и вправду верен, что… нет никакой слежки или работы на корону… и что мне все-таки придется платить.

– Тебе повезло.

– Нам обоим, мой друг, нам обоим… поверь, порой везение весьма похоже на кучу дерьма…

Белый кусок хрусталя, с виду казавшийся обычной подставкой, налился цветом и издал тихий скрежещущий звук, который заставил Мара скривиться:

– Вот же… неугомонные. Скажи, кому может понадобиться корабль в бурю?

Сердце екнула.

Рыжая.

Других Кирис успел изучить, но рыжая…

…если с ней что-то случится, с Кириса шкуру снимут. И не факт, что с мертвого.

С другой стороны, если с ней что-то случится, на шкуру ему будет плевать.

– Эй, не спеши… охранку взломать не так просто, – Мар накинул на плечи пиджак. – Да и баллоны на нижней отметке.

Правда, сказал он это как-то без обычной своей уверенности.

Поворот.

И дверь.