Портрет неизвестной

Когда-то давно у бабушки в коммунальной квартире рос фикус в огромной кадке, и маленькая Надя с соседским мальчиком Митей играли под этим фикусом в индейцев — строили вигвам из старого одеяла и украшали себя перьями, выдернутыми из подушки. Когда бабушка заболела, фикус тоже начал чахнуть, а листья его пожелтели и падали на пол с громким шуршанием. После бабушкиной смерти осталась от фикуса одна палка. И хорошо, приговаривал Митин отец, чьей семье отошла комната, а то куда такую махину девать-то? Кадка неподъемная, а так разломали все, да и вынесли потихоньку…

Надежда очнулась от воспоминаний и сосредоточилась на портрете. Стало быть, с фикусом все ясно. Правда, второе слово на том же корешке — religiosa — ничего Надежде не говорило, кроме сходства со словом «религия». Что это за религиозный фикус?

Вторая же надпись ей была вообще непонятна.

Но в наши дни ответ на любой вопрос можно получить за минуту, задав вопрос какой-нибудь поисковой системе. Надежда уже потянулась к компьютеру, но в это время зазвонил ее мобильный телефон.

На дисплее высветилось имя Олега Савушкина.

— Я слушаю, Олег Николаевич! — проговорила Надежда, поднеся телефон к уху.

— Я знаю, что это за место! — прозвучал в трубке оживленный голос Олега.

— И что же это?

— Я долго разглядывал эту копию, уж очень она нечеткая, но потом при сильном освещении разглядел надпись на краю листка — парти апотекар…

— Что? А по-русски нельзя?

— Можно, — охотно согласился Савушкин, — по-русски — аптекарская часть… то есть место, где расположены аптекарские огороды.

— Стойте, не надо продолжать, я сама вспомню! — перебила Олега Николаевича Надежда. — Аптекарский огород — это старое название ботанического сада. Он ведь был заложен еще при Петре и на первых порах предназначался для выращивания лекарственных растений…

— Совершенно верно, — одобрительно проговорил Савушкин.

«А что же он считает — один он у нас знает свой город?» — тут же подумала Надежда, но вслух разумеется ничего не сказала.

— Всегда был о вас, Надя, хорошего мнения! Так вот, установив примерное место, я сравнил ваш отпечаток с планами петровского времени из своей коллекции, и убедился, что это действительно план аптекарских огородов, какими они были в первой половине восемнадцатого века. На нем отмечены планы делянок и первые, самые старые оранжереи.

— Интересно… — пробормотала Надежда, кстати вспомнив о латинских названиях на корешках книг. По крайней мере, одно из этих названий — Ficus — имеет прямое отношение к ботанике.

— Так вот, — продолжал Савушкин, — еще более внимательно приглядевшись к этому плану, я сумел прочитать на плане еще одно латинское слово — точнее, две буквы — N и B. Вы, конечно, знаете, что это значит…

— Ну да… это пишут в тексте, когда хотят обратить особое внимание на какую-то мысль.

— Ну да, примерно так. Это — первые буквы от выражения Nota bene, то есть «заметь хорошо», или «обрати внимание».

— И где же написаны эти знаменательные буквы?

— На том месте плана, где нарисована оранжерея. Кстати, интересно, что это — самая старая оранжерея в саду, и она сохранилась до нашего времени…

— Так-таки и сохранилась? Пережила революцию, войну, блокаду, бомбежки?

— Представьте себе! То есть наверняка стекла меняли много раз, да и рамы заменяли, но оранжерея осталась на том же самом месте, и даже часть здания сохранилась с восемнадцатого века.

— Вот оно что… — протянула Надежда. — Вот в чем дело…

— Вы что-то сообразили? — заинтересовался Савушкин.

— Да нет, это так, мысли вслух… — заюлила в ответ Надежда.

— Ну ладно, рад был помочь. Если нужно — всегда обращайтесь! — и Савушкин повесил трубку, Надежда не успела даже его поблагодарить. Скверно, он, похоже, обиделся. Но что делать, нельзя вводить его в курс дела, это опасно. Человек к ней со всей душой, а она ему такую подлянку устроит!

Вспомнив про четыре убийства, Надежда забеспокоилась о Лёлике. Позвонила по телефону, но трубку никто не брал. Спит, что ли, или в ванной находится? Однако на душе было неспокойно.

Тут на кухню явился муж и поинтересовался насчет обеда. Надежда мигом сервировала стол. На первое — грибной суп, на второе — котлеты из индейки, и лучше салатик какой-нибудь легкий, раз суп такой сытный. Муж не возражал, он в этом отношении был человек покладистый.

После обеда муж был сытый и довольный. Сказал, что все у него получилось и можно пройтись, чтобы подышать воздухом. Но на улице пошел сильный дождь, так что прогулку пришлось отложить, чему Надежда была рада — набегалась уже сегодня.

— Надя, зато завтра я весь в твоем распоряжении! — заявил муж. — И не поедем мы ни в какой магазин, а пойдем на выставку Игоря. А потом перекусим где-нибудь, а то что ты все у плиты да у плиты, как будто у нас семеро по лавкам.

Надежда даже расчувствовалась от его слов.

Однако назавтра выяснилось, что с работой не все так хорошо, а точнее — все нехорошо, и обстоятельства требуют немедленного присутствия Сан Саныча в офисе. И скажите мне, какая жена в такой ситуации промолчит и отнесется с пониманием?