Портрет прекрасной наездницы

Спортзал встретил их попурри мелодий «Boney M» в стиле диско. Компания с гиком ринулась в центр зала. Таня, немного задержавшись, взяла Вадима за руку потянула его: «Пойдем, попляшем».

Вадим, жалко улыбнувшись, произнёс, качнув отрицательно головой:

– У меня нога болит. Подвернул сегодня…

Таня, нетерпеливо поглядывая в центр зала, где буйствовал её класс, извинительно сказала:

– А я побегу. Сегодня мы обязаны поплясать до упада, такие Половецкие пляски выпускников бывают лишь раз в жизни. Ну, я пошла? - сказала она и, не дождавшись ответа, помахав ему рукой, вклинилась в круг танцующих.

Вадим, озираясь, отступил к стене.

Поппури длилось невероятно долго. Зал бесновался. Когда же музыка смолкла, и все стали шумно расходиться, Ерошкин громко и ёрнически заорал ди-джею:

– Завязывай с этими плясками Святого Витта! Ты, что в могилу нас загнать хочешь? Нам ещё в институты поступать нужно. Давай, чувак, заводи какой-нибудь «медляк».

Зал дружно захохотал, а ди-джей притушил прожектора, что-то понажимал на своём пульте, и полилась тягучая мелодия из кинофильма «Однажды в Америке».

Таня стояла рядом с Вадимом, смотрела куда-то вдаль, обмахиваясь платком. Он с жадностью смотрел на её раскрасневшееся лицо, вдыхал её запах. Это был её запах, - запах Тани, и она будто почувствовав этот взгляд, быстро повернулась к нему:

– Ну, а медляк-то, как выражается наш доморощенный клоун Ерошкин, ты в состоянии танцевать?

Вадим не успел ответить, она взяла его за руку и повела в центр зала.

Остановившись, она сделала книксен:

– Сир, позвольте пригласить вас на танец.

Вадим, краснея, положил правую руку на её талию. Таня, улыбаясь, взяла его левую руку в свою, другую руку положила на его плечо и повела его в танце. Вадим послушно следовал за ней, стараясь не сближаться с её телом, он был напряжён и скован - он хотел её. В висках у него громко пульсировали гулкие удары, он боялся смотреть на Таню, глядел куда-то за её плечо. Запах, тот самый Танин запах, который он запомнил, любил и вдыхал с удовольствием, когда сидел с ней за одной партой будоражил его; он чувствовал подрагивание мышц её спины, ощущал её разгорячённое тело, жадно вдыхал этот запах, к которому сейчас добавился горячий запах созревшей молодой женщины; ему хотелось прижать её к себе, мышцы рук сами напрягались в желании сделать это. Несколько раз их сильно толкнули, и он касался твёрдой и высокой груди Тани и от этого в глазах у него темнело. Таня же при этом, смеялась, непринуждённо и громко говоря: «Осторожней медведи, на поворотах. Зашибёте, хороших людей». Танец закончился резким аккордом, выпускники не расходились, стояли в центре зала, к ди-джею подошла директор школы взяла микрофон. Таня сняла руку с плеча Вадима.

– Кажется, директриса сообщит нам сейчас последние и грустные новости. Все повернулись к импровизированной эстраде, а директор школы, важно сказала:

– Уважаемые выпускники, автобусы уже подошли к школе. У нас два варианта встречи рассвета: первый – мы едем в стольный город Ростов, там сейчас происходят массовые гуляния по набережной, фейерверки, танцы, мероприятие отлично организованно городскими властями; второй вариант: мы встречаем рассвет в родных пенатах, без помпезности, по-простому с песнями, видеосъемками, с музыкой, гитарами.

Директор школы совсем не ожидала такого дружного ответа. Выпускники в один голос закричали «Дома, дома, дома!» Ерошкин, перекричав всех, заорал под дружный смех: «Мы свою деревню любим, мы ребята простые, сельские едем на наше родное озеро».

– Ну, что ж, господа выпускники простые-сельские и я сельчанка, а ваше желание для меня закон. Прошу всех дисциплинироваться, не делать глупых поступков, не прыгать в реку – были у нас и такие отчаянные индивиды в прошлые годы, которых приходилось спасать и откачивать. Никаких бутылок в автобусы не брать, будем проверять всех, имейте это в виду.

Когда все шумно устремились к выходу, Ерошкин дёрнул Вадима за руку, подмигнув ему хитро:

– Пацаны решили «косячок» пустить по кругу, Ты как?

– Спрашиваешь! – ухмыльнулся Вадим, и они пошли к кустам сирени, около которых толклась троица ребят.

В автобусе Вадим стоял, а когда остановились, и все устремились к берегу, он опять оказался рядом с Таней, позади всех. Они сильно отстали от остальных выпускников, и Таня, повернулась к нему.

– Давай, догоним ребят.

Она пошла быстрее, но приостановилась, проговорив:

– У тебя же нога, я забыла. Я побегу, да? А ты догоняй потихоньку.

Она побежала, но через метров десять остановилась, ойкнув, нагнулась и, сняв туфель, сказала подошедшему Вадиму:

– Кирдык калошам. Китайские производители не предполагали, что русские девушки на каблуках будут по песку бегать.

Вадим взял туфель из рук Тани, рассмотрев его, произнёс:

– Лапти ещё можно починить.

Повисла тяжёлая пауза. Он поднял глаза и посмотрел в глаза Тани прямо жадно и без стеснения. Они стояли вначале длинного ряда пляжных лежаков, бесформенно лежащих на песке; выпускники были далеко от них, они бегали по берегу, падали на песок, хохотали, восток слегка уже порозовел.