Портреты эпохи: Андрей Вознесенский, Владимир Высоцкий, Юрий Любимов, Андрей Тарковский, Андрей Кончаловский, Василий Аксенов…

– О… для нас все поменялось. Мы даже не успеваем осознать, до какой степени. Фантастичность этого нового ощущения свободы и страх, что все непредсказуемо повернется в другую сторону, оборвется. К сожалению, экономика наша все больше хромает, в магазинах нет самого элементарного. Но хочется думать, что выход есть и это пройдет, надо только потерпеть. Всегда при больших исторических переменах наступает кризис чего-то. У нас – кризис продовольствия и преступная запущенность в решении национальных проблем. Казалось бы, каждый из нас, пишущих, старается успеть выразить все, что переживает. Но все равно, неосознанно мы действуем так, словно это будет длиться всегда. Мы поступаем так, как будто гласность – это навсегда… Мы верим в это, хотя многое вокруг говорит, что все может обернуться весьма трагически.

– А в чем вы видите опасность? – удивляется Диана.

– Во многом. Главное – в неумении слушать друг друга, в нетерпимости к мнению, которое не разделяешь. Откуда взяться у нас культуре диалога? Наша свобода еще так юна и относительна, она вынесла на поверхность также и варварство, нетерпимость, вражду, ожесточение. Женщины тоже грешат этим. Может, так и должна выглядеть переходная стадия? И все же мы осознаем, что переживаем невероятный момент истории, в чем-то глубоко трагический, и нам уже очень трудно сохранить иллюзию, что все образуется.

Потом мы говорим о моде.

– Кого из наших художников-модельеров вы знаете, цените? Зайцева, конечно? – интересуюсь я.

– Я у Зайцева как-то брала интервью. Потом я познакомилась с его сыном, он очень талантлив. – Она задумывается. – Мне так хочется, чтобы мы еще увиделись, когда вы вернетесь из путешествия по стране. О’кей? Это возможно?

– Очень хотелось бы. А если нет, я надеюсь в следующий приезд попасть на ваше новое шоу.

Диана кивает, затем приносит мне разнообразные коробочки, картонные футляры, цветные тюбики; на них – ее имя.

В номере нью-йоркской гостиницы «Омни беркшер плейс», что на 57-й улице, между Пятой и Шестой авеню, я открываю папку с газетными вырезками. Здесь тихо. Издательство «Даблдэй» забронировало чудесный номер в центре, но с абсолютным ощущением покоя. Милые, внимательные служащие и хозяин (сродни тем, которых я впоследствии встретила в Сан-Франциско). Цветы, мятные конфеты на ночь и прогноз погоды – на подушке. Поздний вечер, но я перелистываю «досье» Дианы, не в силах оторваться. Я просматриваю фотографии, статьи, и ее жизнь пунктиром снова проходит перед моими глазами.

Год 1970-й – свадьба. Белокурый красавец в черной паре и черной бабочке – австрийский принц – и темноглазая, гладко причесанная, с длинными серьгами и медальоном на обнаженной шее, тоненькая принцесса Диана… 1973-й – она в простом черном свитере, с сосредоточенно-грустным взглядом, склонилась за работой над альбомом… 1976-й – стильная женщина, чье имя как модельерши, успешно создавшей «моду для всех», уже известно. На ней светлый в полоску строгий костюм, распущенные темные волосы эффектно оттеняют белизну кожи. 1978-й… Именно в том году, зимним утром 29 января, Диана летела в самолете и держала «Уоллстрит джорнел», в которой говорилось о феномене женщины, вошедшей в высший свет как спутница принца, но своими собственными усилиями добившейся блестящего успеха в создании моды для самых обычных женщин…

Окунувшись с головой в жизнь Америки 70-х, Диана фон Фюрстенберг сумела освоить механизм делового мира, явив собой редкое исключение для европейской женщины. Благодаря собственной инициативе она обрела «американскую мечту», к которой рвались миллионы женщин, воспитанных на образах Голливуда 60-х годов.

Отметим и другое. Завоевав успех в Америке, Диана не стремилась преодолеть конфликт «двух мест жительства», не предпочла одно другому. Ее манили пространства Америки, размах и свобода предпринять что-то самой, но она привнесла в свое искусство любовь европейцев к маленькому человеку, утонченность вкуса и отрицание вульгарности. Преодолев сословные границы и предрассудки, не отступив перед невезением, ошибками неопытности, дочь узницы Аушвица явилась на свет, будто возмездие за страдание и унижение матери, преодолев отчаяние, она заставила говорить о себе, одев Америку в свои «маленькие платья». В Диане Фюрстенберг увидели не только изысканную модельершу, законодательницу вкуса, но одну из самых умных, сообразительных женщин, чье имя не случайно узнала почти каждая американка. Опрос общественного мнения отводил ей первое место по популярности, которого удостаиваются редкие избранницы судьбы. В чем же секрет ее успеха, как удалось ей устоять, казалось, вопреки предначертаниям свыше? В любом, даже самом привилегированном положении она всегда выбирала самостоятельность и свободу. Жизнь вернула ей все сторицей.

В ее судьбе было так много невероятного и непредсказуемого… Принесет ли ей удачу новый поворот предпринимательства – увлечение книгами, издательством, и снова в Париже, городе ее юности? А пока… Пожелаем ей и здесь сохранить свое имя!

1991 г.