Портреты Пером (СИ)

– Воду включать нельзя, – Джек отставляет тарелку. Видно, что ему не по себе, но младший борется со страхом. – Тогда уж сразу Трикстеру сдаваться на электрическое поджаривание. Будет бить током, пока не опухнем.

Джим подцепляет на ложку некоторое количество овсянки и рассматривает её.

– Мы не знаем дозировку. А сколько должно попасть в кровь для эффекта? Стабле умно сделал – подождал. Мы очень голодны, всё всасывается с катастрофической скоростью.

– Играется он, – Рой почти с суеверным ужасом смотрит на камеру. – Противоядие у него точно есть. А знаете ещё что? Нас тут тринадцать. Самое начало помнит кто-нибудь? Когда мудак этот только власть захватил.

Оливия, пластом лежащая на покрывале, приподнимает голову.

– Останется двенадцать человек… – припоминает Дженни. – Думаете… Противоядие рассчитано на них, а тринадцатому не хватит?.. И нас… останется…

Рой заозирался вокруг.

– Типа он нас… выпустит?

– Каждому пожелает доброго пути и чмокнет в макушку, как добрая бабуля. А тебе, Ричардсон, ещё и цветочки подарит на прощание. – Райан резко поднялся, закинул на плечо сумку.

Дженни всхлипнула и закрылась ладонями.

– У нас два часа, чтобы найти и вырубить генераторы, – впервые подал голос Джим-подпольщик, обращаясь к ней. – Стабле ранен и далеко не ускачет. И вряд ли долго выдержит пытки. Мы выберемся и достанем противоядие.

Джим поднимает взгляд на Нортона и улыбается.

– Хороший план. Только вслух зря...

Нортон ведёт плечами, дескать, что уж теперь. Дженни была в ужасе – и это перевесило всякую осторожность. К тому же, план и правда хорош. Джим даже собирается предложить посильную помощь (хотя и мало что может сделать), когда резко встаёт дошвыркавший остатками овсянки Кукловод.

– Идиоты, – произносит спокойно, даже дружелюбно. – Вам же сказали – противоядие будет. Арсень...

Он тут же поднимается.

– Понял. Работаем.

Боль слегка утихла. Мэтт сидел над пультом, сгорбившись, и смотрел в одну точку. Он не знал, что делать. Любая «акция» с марионетками требовала значительных затрат времени на подготовку. Два часа ничего не решали. Как заставить тринадцать человек впасть в панику и начать перегрызать друг другу глотки?

В колонках слабо шуршали голоса марионеток. Перепуганные или спокойные, вперемежку.

Позади пришла в себя Алиса. Забормотала что-то.

Но с ней можно разобраться позже.

Он хватается за сложенные стопкой бумаги. Чертежи ловушек, ещё Фолла. Свои записи поверх. Разработки «народной игры» с марионетками, чертёж ловушки для Джейн с выкачиванием крови… Всё не то. Листы с планами, о которых он не знал. Пытка ошейником, подвешивание… детектор лжи… Этого не было у Фолла.

И я такого не придумывал. Почерк не Алиски-Элис. Да она и не соображала в ловушках

Откуда это, а?

Кое-что было набросано почти вдохновенно. Целые поэмы пыток. Будь у него время для осуществления… К примеру, со сжиганием во внутреннем дворе. Сжечь кого-то на «ритуальном огне»… Ага, предполагалось, что Пёрышко поджарится. А остальных запереть в библиотеке. Это в разы лучше, чем мониторы – смотреть на смерть через бронированные стёкла и не иметь возможности ничего сделать. В качестве варианта предлагалось им задать отгадывать загадки или собирать по дому несуществующие «ключи от внутреннего двора». А потом открыть одно из окон. Да, на третьем этаже. И посмотреть, кто прыгнет.

Кто он был? Кто здесь накукловодил? Алиску пытать

Она с ним заодно была, точно

Сшалавилась, сука

И меня накачала чем-то

Кто сюда пролез и как смог

Родня Фолла? Кто?!

И не она сама играла, кишка тонка. Те двое с зашитыми ртами не её работка

Кто-то

А идеи одна лучше другой. Мэтт не хотел бы встретить с этим кем-то в тёмном переулке. Это даже не Дракон с электрошокером.

Вот – привинчивание марионетки дрелью к двери в прихожей. В уголке пометка – дрель, деревянные доски, верёвки. Приписка: для Файрвуда-младшего. Тут, конечно, через камеры, а двери заранее блокируются. Но не в его состоянии охотиться за марионетками.

На следующем листе – вырезание иероглифов на коже с поливанием горячим чаем. Приписка гласила китайский словарь в библиотеке. Предназначалось сие для Дракончика.

Мэтт подавил желание разорвать чертежи.

Чего они испугаются теперь?

Он ощутил дикую зависть. От такой во рту кисло и на душе погано. Неизвестный этот… он так запугал марионеток, как ему и за месяц не удастся. Одна пытка Файрвуда ошейником чего стоит. Мэтт мог бы так же, но потребовались бы дни и месяцы для придумки идеи. А этот набрасывал только так.

Можно было бы воспользоваться чужими чертежами, раз этот свалил в туман. Но тут ведь…

Невыполнимо.

Не тогда, когда он едва может двигаться!