Портреты византийских интеллектуалов. Три очерка

В войне, принесшей византийцам ущерб (153.11 —12), христиане-генуэзцы проявили жестокость, которую Алексей Макремволит склонен сравнивать с поведением варваров. Он пишет, что генуэзцы «превзошли в бесчеловечности и жестокости всякого варвара и нечестивого» (147.28—29). Писателя возмущает, что латиняне вели себя подобным образом против тех, кто ранее оказывал им покровительство. По его мнению, генуэзцы совершили такую несправедливость в отношении благодеяний византийцев, «какую не превзошли бы ни скифы, ни агаряне» (147.29—31).

Приведенные цитаты из сочинений Алексея Макремволита свидетельствуют, что византийцы в силу остроты внешнеполитической ситуации вынуждены были постоянно сравнивать западных и восточных врагов империи, итальянцев и турок.

Как описывает Алексей Макремволит нашествие турок на византийские земли? В «Плаче», посвященном храму Софии, пострадавшему от землетрясения, писатель говорит о разрушительном характере турецких набегов на византийские территории: «Не они ли совершали набеги на всю нашу землю и опустошали ее? Не населяли ли они наши прославленные и почитаемые города, с жителями которых, ранее пребывавшими в благополучии и не изведавшими зла, они обращались, как с рабами? Не были ли мы по всей земле подвергнуты пленению? Не были ли из-за этого наши деревни и города опустошены и покинуты жителями?» Алексей Макремволит оплакивает истребление жителей империи турецкими воинами: «Не были ли мы сыновьями агарян преданы резне, как овцы?... не были ли наши кости плачевно разбросаны вокруг во время бесконечных боен, а наши тела не были ли пищей птицам в небе и животным на земле?» (26, 30—37).

Казалось бы, как итальянцы, так и турки предстают под пером Макремволита как жестокие враги. Однако чувствуется особо враждебная настроенность Алексея Макремволита по отношению к итальянцам. Он подвергает критике латинян прежде всего за то, что они подняли руку на своих братьев-христиан. Макремволит пишет в своем «Историческом слове»: «Открыто борющимся с почитателями Креста не следовало уважать и почитать Крест, но орудие зла — змею» (148.14—16).

Алексей Макремволит усматривает в поведении генуэзцев стремление представить себя совсем иными, нежели в действительности. Он называет латинян «разыгрывающими крайнюю справедливость и фарисейски хвастающими, что от учителей своих они имеют учение: из-за чужого не вступать в борьбу никогда в жизни» (147.31—33, 148.1). Высшим упреком в адрес генуэзцев со стороны автора «Исторического слова» является обвинение их в неуважительном и даже кощунственном отношении к Богу (148.19—21). Алексей Макремволит приводит примеры, когда латинские священники, одев священнические одежды, плясали, собутыльничали, дрались, презирая таинства христиан; были слышны «крики наглостей и ужасных кощунств» (148.24—27).

Порой даже ощущается стремление Алексея Макремволита оправдать турок в их сравнении с латинянами. Писатель считает, что уничтожение и разрушение христианских икон мусульманами не является глумлением над ними, ибо это совершается ими неразумно. К тому же, по мнению Макремволита, Бог в душах людей превосходит Бога, изображенного на иконе (339, 196, прим. 62).

Подобно многим своим современникам, Алексей Макремволит, расставляя акценты в оценке врагов Византии, стремится дать объяснение внешнеполитическим неудачам империи. Отражая мнение своих соотечественников, писатель отмечает, что еще недавно империя была достаточна сильна в военном отношении. Когда началась византийско-генуэзская война, «все считали, что римляне победят бесспорно» (153.15). Макремволит упоминает о «множестве конных упряжек и триер, и воинов на них, и всадников на суше, и силы пехотинцев, и неудержимости натиска» (153. 17—20). Писатель тут же вносит коррективы в свое понимание условий победы: «... Победа является результатом не большой силы, а почитания добродетели и благочестия» (153.20—21). Таким образом, Алексей Макремволит сводит проблему военную к проблеме нравственной.

Поражения византийцев Макремволит объясняет, как было принято в то время, вмешательством дьявола: «Какое дьявольское излияние превратило (наши) торжества и празднества в несчастье, а бедствование латинян в благолепие и ликование?» (154.3—5). Писатель, используя форму треноса (плача), говорит, что отвратительный ветер погасил в душах зажженный ранее светильник добродетели (153.31 —154.1). Самый весомый упрек в адрес соотечественников — отсутствие у них уважения к Богу: «отчужденный от Бога предается гибели» (154.12). Алексей Макремволит напоминает, что люди за нравственные прегрешения перед богом испытывали «в различное время веков» «и грады, и землетрясения, и наводнения, и насилия духовные, и голод, и чуму, и гражданские войны» (emfulioi polemoi). По мнению писателя, это «все совпало» в его время (155.19—22). Византийцы были побеждены генуэзцами по божьему предусмотрению (156.4—5).