Поручик Ржевский и дама с солонкой

– Нет, не пошёл.

– Почему?

– Потому что было некогда. – Ржевский вздохнул. – У меня было свидание.

– С кем?

– Всё с той же мадам Тутышкиной.

– С которой вы опять говорили про возможную смерть её мужа?

– Да.

– А после вы опять не пошли в полицию?

– Да. Потому что… – Поручик даже сам удивился, до чего насыщенная у него жизнь. – …У меня было ещё одно свидание.

– С мадам Тутышкиной?

– Нет, с другой дамой.

– С той, которая оказалась не дамой?

– Нет, с ещё одной.

– А после?

– А после я пришёл к вам, Иван Иванович.

Под конец своего рассказа Ржевский всё же решил принести Тайницкому письмо от француженки, которое не раз упоминал.

Чиновник внимательно прочёл, опять обернулся к портрету государя, будто советуясь с ним, и резюмировал:

– Что ж… Письмо сочинила очень умная мадемуазель.

Ржевскому на мгновение показалось, что Тайницкий разговаривает с портретом, и что портрет обладает мистическими свойствами – сообщает собеседнику то, чего обычный человек знать не может.

– Почему «мадемуазель», а не «мадам»? – Поручик заволновался. – В письме ничто не указывает на возраст.

– Сесиль де Воланж – это юная красавица, – сказал Тайницкий.

– Но откуда вы знаете, что она красавица? – Поручик ещё сильнее разволновался и снова посмотрел на портрет государя. – Это вам сообщил?..

– Никто мне это не сообщал. Просто я читал книгу.

– Книгу?

– Ну да. «Опасные связи» Шодерло де Лакло. Роман в письмах. Сесиль де Воланж – одна из героинь романа, – пояснил Тайницкий. – Думаю, поручик, что особа, приславшая вам письмо, даже своим псевдонимом намекала, что вы играете с огнём, и что ваши связи весьма опасны.

– Значит, Сесиль – ненастоящее имя? – Ржевский наконец начал понимать.

– Оно вымышленное. – Тайницкий покачал головой.

– А почему она не хотела подписаться настоящим?

– Не знаю, поручик. Вам видней. Ведь это ваша знакомая.

– Я её знаю? Но откуда это знаете вы? – Ржевский в который раз покосился на «всезнающий» портрет государя Николая Павловича, а Тайницкий, видя направление взгляда, лишь улыбнулся.

– Поручик, в письме столько подробностей о вас, что сомнений не остаётся: эта особа вас хорошо знает.

– А не могли бы вы… – Ржевский на мгновение запнулся. – Не могли бы вы помочь её найти? Ну и заодно…

– Что?

– Проверить, правда ли Софья… то есть мадам Тутышкина… хочет убить своего мужа.

– Поручик, – сказал Тайницкий, – с учётом всего того, что я от вас узнал, у меня почти нет сомнений в её преступных намерениях. Рекомендую вам пойти в полицию.

Ржевский почувствовал, что не готов изложить всю историю, только что рассказанную Тайницкому, ещё раз. И ради чего? Чтобы в итоге остаться без любовницы? «К тому же, – думал поручик, – доносить – это нехорошо, хотя убивать мужей – тоже нехорошо».

– А может, как-нибудь без полиции? – осторожно спросил Ржевский. – Всё-таки речь идёт о дворянке. Не хотелось бы скандала. Да и преступление пока не совершено. Может, мадам Тутышкина одумается? Ведь ещё не поздно.

– Поручик, – ответил Тайницкий, – дела об отравлениях – вне моего ведения. Я сюда прибыл с другим поручением. – Чиновник оглянулся на портрет государя.

Ржевский тоже посмотрел на портрет и изобразил смиреннейшего просителя:

– А может, всё-таки… в свободное от службы время… – Поручик снова посмотрел на Тайницкого. – Вы же сказали, что у вас есть сомнения.

– Я сказал, что их почти нет, – напомнил чиновник.

– Так, может, сначала проверим, что в солонке? На всякий случай. А затем вы частным порядком поговорите с мадам Тутышкиной. Пусть признается, откуда взяла яд. А?

– Я так понимаю, что в полицию вы не пойдёте? – спросил Тайницкий. По голосу было понятно, что он уже готов согласиться, поэтому Ржевский ничего не ответил, чтобы неосторожным словом не разрушить всё. – Хорошо, – наконец сказал Тайницкий. – Может, вы и правы. Улик в этом деле маловато. Для скандала хватит, а вот для того, чтобы дело дошло до суда, может и не хватить.

Поручик по-прежнему молчал, чтобы чего-нибудь не ляпнуть, а Тайницкий опять взглянул на портрет Николая Павловича, будто испрашивая разрешение, и сказал:

– Я завтра же отдам солонку на экспертизу и завтра вечером жду вас на разговор. Не придёте – сам расскажу полиции всё, и пусть там разбираются и с мадам Тутышкиной, и с вами. Не забывайте, что мой временный кабинет – в полицейской части, так что визит к начальнику полиции не займёт у меня много времени.

– Этого не потребуется. – Ржевский помотал головой. – А в котором часу мне к вам зайти?

– Приходите, как сегодня.

– Хорошо.

– А сейчас отправляйтесь спать, – сказал чиновник.

Поручик хотел было повиноваться, но вдруг вспомнил:

– Но я не могу спать! У меня свидание… с мадам Тутышкиной.

– Отмените.

– А… – Отменять свидание Ржевскому не хотелось. – А если она что-то заподозрит?

– Ну, хорошо. Идите, но не болтайте там. Лучше вообще обойдитесь без разговоров.

Ржевский задумался. Если ничего не говорить на протяжении всего свидания, то надо всё время что-то делать – чтобы времени и сил на разговоры просто не осталось. Это было трудно, но вполне возможно.

– То есть я к ней прихожу – и сразу к делу? – уточнил поручик. – Чтоб без разговоров.