Порвали парус

– Да, – сказал я весело, – как все прекрасно в теории. Вы, наверное, коммунист?

Он ответил с таким же оптимизмом:

– Это у вас в России все еще коммунизм, что нас, честно говоря, радует.

Ингрид внимательно слушала в отдалении, одновременно поглядывая и по сторонам, продолжая обеспечивать мою безопасность, а остальные пусть хоть провалятся.

Андерс взглянул в ее сторону, усмехнулся.

– Я вызвал автомобиль с шофером, – сказал он успокаивающе. – Вас отвезут, куда укажете. Сейчас у нас вообще-то безопасно. Единственный плюс, мафии в ЮАР не существовало даже в зародыше. До понятия мафии еще нужно дорасти, а здесь черные сперва убьют, а потом поищут кошелек. Теперь же вообще никакой преступности.

Я кивнул.

– Знаю, по уровню изнасилований и убийств ЮАР с приходом Манделы стремительно взлетела на первое место в мире. Но теперь, я уверен, все встанет на свои места. Уже во всем мире поняли, что сильно и непоправимо облажались, настаивая на отмене апартеида… Сейчас все страны будут стараться как-то загладить свою вину.

Он посмотрел с интересом.

– Думаете?.. Мне кажется, все будут стараться урвать кусок. ЮАР – самое богатое место в мире. Даже алмазов здесь больше, чем во всем остальном мире. А чтобы добыть их, не нужно бурить вечную мерзлоту, как у вас в России.

– Будут стараться, – согласился я. – Но все еще и следят друг за другом, чтобы не дать урвать кусок соперникам. Вот так ЮАР и сохранит свою целостность.

Он покачал головой.

– В правительстве было четыреста человек. Уцелели только двое белых, которых там держали, как витрину для всего мира. Дескать, в ЮАР никаких притеснений… Но эти двое ничего не решали.

– Однако Генрих Ангерманн уже объявил себя президентом, – напомнил я, – а Улрик Данзен стал премьером. Да и настоящие выборы пройдут через месяц среди всего населения ЮАР.

– Намекаете, – спросил он с надеждой, – белые теперь закрепят свои позиции?

– И на этот раз сделают их нерушимыми, – подтвердил я. – Думаю, если разрешите приезжать египтянам или тунисцам – если разрешите! – им позволите только работать, но без права участия в жизни страны. Вы не захотите повторения того, что случилось, и на этот раз вся Европа будет вас поддерживать.

Он взмахнул рукой, к нам послушно подкатил белый сверкающий «Мерседес» последней модели. За рулем молодой белокурый парень, чем-то похожий на средневекового викинга, хотя, собственно, такими и были буры, что первыми высадились на этой земле.

Он вышел, оставив дверь открытой.

– Мистер Лавроноф?

Андерс кивнул в мою сторону.

– Рольф, ты в распоряжении господина Лавронофа. Он с важной миссией, так что буть любезен с ним… а не только с его спутницей.

Ингрид наморщила нос, кивнула парню и села на заднее сиденье. Я хотел было по мужской привычке сесть рядом с шофером, но тогда получается, что это я телохранитель Ингрид, она такого унижения не переживет и обязательно отомстит, вздохнул, что заметил Рольф, и сел с нею рядом.

Глава 14

Кейптаун – город небоскребов, когда-то чистейший и сверкающий, вымытый, а сейчас я ощутил смрад, едва только привычно опустил стекло.

Весь город выглядит чудовищно, загажено, но тысячи человек на улицах работают быстро и торопливо, стараясь очистить улицы до того, как вонь станет невыносимой и начнется эпидемия.

Рольф печально хохотнул:

– Ну как?.. Нет, это не от трупов. В эти небоскребы начали переселяться дикари из джунглей целыми племенами. Одних белых вырезали, другие успели убежать, так что новые жильцы зажили счастливо… хоть и по-своему.

– О туалетах, – сказал я, – представления не имели?

– И не хотели иметь, – ответил он. – Для них унизительно пользоваться туалетами. Это ограничение их свобод, как им успели сообщить демократы.

– Понятно, – сказал я, – подчиняться правилам белых людей зазорно?

– Вот-вот, – подтвердил он. – Потому срали в гостиных и столовых, а на кухне и в ванных разводили костры. А еще и жаловались, почему их не кормят, как им обещали те, кто призывал перебить всех белых и захватить их дома.

– Ну да, – согласился я. – Вода же сама появляется в трубах, как и отопление в батареях. Значит, и еда сама должна откуда-то браться в таких домах… Как реагируют белые на то, что стряслось теперь?

От тяжело вздохнул, голос прозвучал как-то странно:

– Ошеломлены.

– А насчет облегчения?

Он снова подумал, прежде чем ответить:

– Есть и очень сильное… С одной стороны, вполне понятное злорадство. Те звери уничтожили прекраснейшую страну, которую мы создали на пустом месте и превратили в цветущий сад!.. С другой стороны, мы белые, а это значит обязаны нести бремя белого человека и понимать ответственность и за черных тоже. Мы, в целом не хотели бы такого финала. И не допустили бы тотального уничтожения, будь это в наших руках… Или, полагаете, это кто-то из наших?

Я ответил уклончиво:

– В ЮАР медицина и наука шли впереди планеты всей. Я знаю, какой сенсацией стало, когда у вас доктор Кристиан Барнард совершил первую в мире пересадку сердца!.. Интернета тогда не было, но весь мир только и говорил про это научное чудо.

Он горько усмехнулся.

– Вы еще про наше ядерное оружие вспомните…