Пощадили камни тебя, пророк,в ассирийский век на святой Руси,защитили тысячи мёртвых строк —перевод с кайсацкого на фарси —фронтовик, сверчок на своём шесткезолотом поющий, что было сил —в невозможной юности, вдалеке,если б знал ты, как я тебя любил,если б ведал, как я тебя читал —и по книжкам тощим, и наизусть,по Москве, по гиблым её местам,а теперь молчу, перечесть боюсь.Царь хромой в изгнании. Беглый раб,утолявший жажду из тайных рек,на какой ночёвке ты так озяб,уязвлённый, сумрачный человек?Остановлен ветер. Кувшин с водойразбивался медленно, в такт стихам.И за кадром голос немолодойоскорблённым временем полыхал.2. «Поезда разминутся ночные…»
Поезда разминутся ночные,замычит попрошайка немой, —пролети по беспутной России —за сто лет не вернёшься домой.От военных, свинцовых гостинцевразрыдаешься, зубы сожмёшь, —знать, Державину из разночинцевне напялить казённых галош…Что гремит в золотой табакерке?Музыкальный посёлок, дружок.Кто нам жизнь (и за что?) исковеркал,неурочную душу поджёг?Спи без снов, незадачливый гений,с опозданием спи, навсегда.Над макетом библейских владенийравнодушная всходит звезда.Книги собраны. Пусто в прихожей.Только зеркало. Только однаучасть. Только морозом по коже —по любви. И на все времена.«Век обозлённого вздоха…»
А. В.
Век обозлённого вздоха,провинциальных затей.Вот и уходит эпохатайной свободы твоей.Вытрем солдатскую плошку,в нечет сыграем и чёт,серую гладя обложкукниги за собственный счёт.Помнишь, как в двориках русскихмальчики, дети химер,скверный портвейн без закускипили за музыку сфер?Перегорела обида.Лопнул натянутый трос.Скверик у здания МИДапыльной полынью зарос.В полупосмертную славужизнь превращается, какедкие слёзы Исавав соль на отцовских руках.И устающее ухослушает ночь напролётдрожь уходящего духа,цепь музыкальных длиннот…«Хорошо на открытии ВСХВ…»
Хорошо на открытии ВСХВдуховое веселье.Дирижабли висят в ледяной синевеи кружат карусели.Осыпает салютом и ливнем наградпастуха и свинарку.Голубые глаза государства горятбеспокойно и ярко.Дай-ка водочки выпьем – была не была!А потом лимонаду.На комбриге нарядная форма бела,всё готово к параду.И какой натюрморт – угловой гастроном,в позолоченной раме!Замирай, зачарованный крымским вином,сёмгой, сельдью, сырами.И божественным запахом пряной травы —и топориком в темя, —чтобы выгрызло мозг из твоей головыкомсомольское племя.«Киноархив мой, открывшийся в кои-то…»