После дождя (СИ)

— Надеюсь, этот ублюдок сдох, — прохрипел сзади Мурмин.

Баэльт гневно плюнул вслед Моргиму.

— Ублюдок, мать твою! Чтоб ты сдох там внизу! — рычал он в темноту.

А затем почувствовал глухой рокот и лёгкую дрожь.

А затем небо над Веспремом расколол ужасный гром.

— Что значит — сейчас начнут? — хрипло спросил кто- то.

— Сейчас узнаем, — прошипел Баэльт, ринувшись к балкону.

Отвратительное чувство осознания неправильности проникало в мысли Баэльта постепенно.

Он стоял на балконе, стараясь не позволить своей маске равнодушия разлететься на тысячи осколков ярости. Ноздри юстициара гневно раздувались, втягивая холодный ночной воздух.

И запах чего- то, что свербело в горле.

— Твою мать, что это было? — прошипел он сквозь зубы, вглядываясь в темноту и стирая с лица крупные, холодные капли воды. Прищурившись, он пытался разглядеть, что происходит внизу.

За росчерками дождя, толпой домов и ночью. Там, где плясали смазанные языки огня.

— Каких демонов там…

Ночь опять взорвалась огнём. Накатившийся следом грохот заставил пугливо вжать голову в плечи.

Вспышки взрывов расцветали по всему городу. Грохот, треск и огонь — и из темноты на миг появлялся кусок города.

Чтобы исчезнуть.

Раздался резкий, давящий на уши грохот. Грохот, опрокинувший Баэльта волной ужаса на пол.

Руки дрожали, когда он попытался подняться. Дыхание рвано вырывалось из груди. Хромая нога неловко поехала на скользком от дождя мраморе, и он снова упал.

А эхо грохота всё гуляло над городом.

— Что там происходит? — в дверях показался Мурмин, хмурясь.

Спокойный и сосредоточенный.

Баэльт с трудом ухватился за фигурный парапет и поднялся.

Кусок стены вокруг Медного квартала отсутствовал. И в образовавшейся бреши что- то копошилось.

Сотни фигурок, похожих на шевелящийся ковёр, ошеломлённо подумал Баэльт. Сотни фигурок, никак не сдерживаемые Второй Стеной…

Так странно, рассеянно подумал он. С одной стороны — свет грозы, бледно- синий. С другой — тысячи ядовито- жёлтых окон Веспрема.

И с третьей — красные взрывы.

Сразу три источника такого яркого и такого разного света… Веспрем ещё никогда не был таким светлым посреди такой тёмной…

Кто- то тряс его за плечи, и он, пару раз моргнув, глубоко вздохнул.

— Я… — прохрипел он, и кто- то залепил ему мощную пощёчину.

Боль резко обожгла щёку, и он вынырнул из своих мыслей.

— Поднимайся, сукин сын! — брызги слюны Мурмина попали на его лицо, и он, презрительно скривившись, отпихнул нидринга.

— Пошёл на хер, — прорычал он и зачем- то пихнул нидринга в грудь ещё раз.

— Сам пошёл! — Мурмин, будучи ниже, каким- то образом нависал над ним.

А. Он же сидит…

— Мы потеряли всю стражу! — лицо нидринга за бородой было страшно искривлено от гнева. — Там… Духи, да поднимайся и командуй!

Да. Да… Он прав… Не время…

— Спасибо, — прохрипел он, поднимаясь с помощью Мурмина. Как это он снова упал?.. — Вы…

Из светлой зале Торгового Совета трое оставшихся цехмейстеров со смесью ужаса и презрения смотрели на него.

— Вы! — обвиняюще прорычал он, чувствуя, как ярость жжёт грудь. Болезненно жжёт… — Быстро вниз! Всю стражу — сюда! Снять оцепление Медного Квартала…

— Медный Квартал со снятием оцепления с себя и сам справился, — проворчал нидринг у него из- за спины.

Баэльт почувствовал, как смесь бессилия, страха и ярости взрывает его изнутри.

— Закрой свою бородатую харю! — проорал он, отчаянно рубя воздух перед собой ладонью. — Будешь шутить тогда, когда Моргрим помочиться на твой труп! Заткни хлебало и бегом вниз — пусть все, кто может, поднимаются сюда! — мысли в его голове лихорадочно кружились, цепляясь одна за другую и разрываясь на части.

И его разрывая заодно.

Во рту пересохло, и, когда он попытался заговорить, из его глотки вырвался лишь кашель.

— И собери всех кого сможешь. Горожан, — он вновь закашлялся. — Из Торгового и Высокого кварталов… И тащите сюда всех наёмников…

Он согнулся пополам, сотрясаясь в кашле.

Проклятье, как не вовремя.

Тем не менее, трое цехмейстеров уже понеслись прочь, звонко стуча каблуками.

— А мы не должны нанести удар по ним? — Мурмин, кажется, решил проверить запасы его терпения. Баэльт, мелко подрагивая, повернулся к нему с полубезумной улыбкой. нидрингу, кажется, на его вид и состояние было наплевать. — Мы должны нанести удар по ним сейчас, Баэльт, пока они не сгруппировались. Рассечь и подавить в зародыше, пока они не начали громить дома…

— Рассечь?! — Мрачноглаз свирепо кривил лицо. И не мог ничего с этим поделать. — Только что, похоже, мы лишились большей части стражи! Чем мы будем рассекать?! Блейни, Фервен — все погибли! А если и нет — толку от них сейчас нет! Это восстание, понимаешь?! Они тут стены ломают!

— Стены… — нидринг покачал головой. Боги, как Баэльт завидовал его спокойствию! — А остальные? Остальные горожане? Что с ними?

— Нет остальных, Мурмин! — Мрачноглаз в бессильной злобе бросился в одну сторону, затем в другую. — Они используют хельт — как ты думаешь, насколько серьёзно они настроены?!

— Полагаю, серьёзно.