После нас - хоть потом

- Разумею, батюшка, - истово отвечал Кудыка. - Как все, так и мы… Почитай, вся слободка грамотная…

Ухмыл с Чернавой помалкивали и старались дышать пореже да потише. Втроем они стояли у самых дверей, как раз в торце стола. Сияли лампы. В углу что-то пощелкивало звонко и однообразно, но метнуть туда глаз, Кудыка не дерзнул.

Розмысл вскинул изможденное узкое лицо, прожег взглядом.

- А вот чтобы батюшку я от тебя больше не слышал, - скрипуче молвил он. - Сынок нашелся… Как же ты, древорез, к обозу-то пристал? Набедокурил, небось, у себя в слободке да и убрался спозаранку по морозцу, а?

Кудыка понурился. И впрямь ведь набедокурил…

- Она тебе кто? - Завид Хотеныч кивнул на Чернаву.

Древорез замялся. А и впрямь: кто она ему теперь?..

- Да вроде как жена…

- Как это - вроде?

- Н-ну… невеста… - нехотя выговорил Кудыка.

- Тогда внуши своей невесте, чтобы впредь она так больше не балагурила, - сурово изрек Завид Хотеныч и на всякий случай пояснил: - Насчет часов. Так-то вот!.. - Фыркнул, потом сронил в раздумье точеную, по-гречески подстриженную головушку, а уже мгновение спустя вскинул вновь. Что-то, видать, решил.

«И впрямь смекалист… - с невольным уважением подметил Кудыка. - Быстро кумекает…»

- Добро… - бросил Завид Хотеныч. - Поставлю вас пока на золу, а там видно будет…

- Нет! - вскрикнула Чернава и тут же запечатала себе рот ладошкой.

- Что такое? - не понял розмысл.

- Да погорелица она… - принялся растолковывать Ухмыл. - Из Черной Сумеречи… Боится, когда солнце падает… Ее бы куда-нибудь под землю пристроить…

Завид Хотеныч недобро прищурился. Оплошал Ухмыл. Не стоило, ох, не стоило указывать розмыслу, кого куда пристраивать…

- Это с каких же пор древорезы погорелиц в жены брать стали? - с морозцем в голосе осведомился Завид Хотеныч.

Кудыка лишь виновато развел руками. Розмысл насупился и вновь посмотрел на Ухмыла.

- Ты где их таких раздобыл?

- Я же сказываю, Завид Хотеныч, с обозом пришли! - вскричал тот, округлив от искренности глаза.

У розмысла задергалось левое веко, и, надо понимать, плохо бы сейчас пришлось всем троим, не поскребись кто-то в дверь.

- Кого там еще водой примыло? - грянул Завид Хотеныч.

Дверь приоткрыли не без робости, и Кудыка словно в прорубь окунулся, ибо порог с поклоном переступил не кто-нибудь, а тот самый рябой высокий волхв из капища близ слободки. Был он, правда, на этот раз без оберегов и без посоха, лик имел испуганный, а в руке держал скатанный в трубку пергамент.

- Вот, Завид Хотеныч… - с жалкой улыбкой произнес он, наклоняясь вперед и протягивая грамоту через весь стол.

И пока тот озадаченно разбирал крупное размашистое письмо, Ухмыл с кудесником успели быстро, но вполне приятельски друг другу кивнуть, отчего Кудыку потянуло вдруг завести под лоб ясны глазыньки да и прилечь на пол.

- Соловей? - строго спросил розмысл.

- Соловей… - сдавленно подтвердил волхв.

- В чем повинен?

- Да в бадье не того спустил… Имена у них были похожие. Один - Докука, а другой - Кудыка…

И такая тут пала тишина, что кудесник осекся и непонимающе закрутил головой. В углу щелкало по-прежнему, и звук этот кое-что сильно Кудыке напоминал.

- И что… велика разница? - мягко, как бы подкрадываясь на кошачьих лапах, спросил розмысл. Причем обращался к Соловью, а сам смотрел на древореза.

- Еще как велика! - с горечью сказал кудесник. - Кудыку-то часы изладить угораздило… А Докука - так… под руку попал…

Розмысл улыбнулся, то есть такое скроил изличье, что бедный Кудыка аж съежился. Завид Хотеныч взирал на него, по-змеиному растянув и выгнув рот, словно прикидывал: голову сперва отъесть или же с ног начать?.. Наконец отпустил губы и вновь взглянул на волхва.

- Будешь золу грузить, - объявил он. - Не умел языком работать - поработаешь лопатой… Ухмыл, ты поди с ним, скажи, что делать… И тут же возвращайся, уразумел?

- Уразумел, Завид Хотеныч! - обрадованно отозвался тот и, ухватив бывшего кудесника за рукав, увлек за дверь.

Розмысл изволил подняться из-за стола и, подойдя к Кудыке вплотную, принялся придирчиво его разглядывать. Будто коня на слободском торгу.

- Да-а, с виду и не подумаешь… - задумчиво проронил он. - Стало быть, и впрямь часы изладил?.. Такие?

Завид Хотеныч, не глядя, ткнул пальцем в угол, и древорез осмелился взглянуть. Там стоял торчмя высокий, как надолба, снарядец узорного чугунного литья - весь в гроздьях и завитках. Внутри, звонко щелкая, ходил молоточек колебала. Стрелок, правда, не было, зато имелся круг с цифирью и суточными делянками.

- Где уж нам… - выдавил Кудыка, не сводя глаз с хитрой греческой поделки. - Мы попроще… Из дерева… Не кузнецы, чай… Древорезы…

Розмысл взглянул на него изумленно и, ничего не сказав, вернулся за стол. Негромко, но решительно пристукнул по доске ладонью.