После осени. Поздняя РАФ и движение автономов в Германии (ЛП)

Я бы получил за это три палочки торта, съел бы две и взял бы одну домой для сестры.

До Йоханнсона оставалось еще почти два километра. Когда я пересек загон для быков, который теперь был передо мной, он был уже совсем близко. Ферма уже виднелась на другом конце загона, метрах в двухстах, а между ними стояли молодые бычки, около трех больших. Они все еще лежали, спокойно жуя в тени ив, на расстоянии, равном расстоянию, которое я должен был пройти, чтобы добраться до ворот на другой стороне без рога. Если мне повезет, я смогу добраться до середины загона до того, как животные узнают об этом, тогда я легко справлюсь с остальными. Я рисовал, взвешивал, достаточно ли смелости и скорости и стоит ли риск того. В мае прошлого года во время бега я зацепилась за лиану и, споткнувшись, упала на землю. Только случайность спасла меня от мчащегося стада боевых быков: собака Йохансона прыгнула ко мне, громко лаяла, забежала в загон и обратила высокомерие быков на себя.

Очень осторожно я прополз под электрической изгородью, держась ближе к повороту, который зарос кустами орешника и колючками. Но сейчас мне было не до этого, я наблюдал за быками.

Я преодолел три четверти расстояния, когда первое животное встало и уставилось на меня. Его уши возбужденно зашевелились, он пустился рысью, и не успели остальные подняться, как первые уже понеслись галопом. Я побежал. Еще пятьдесят метров, и я достиг ворот. На этот раз я добрался легко, запрыгнул на ворота и перемахнул через них. Быки рванули вверх, высоко задрав хвосты, земля разлеталась под их копытами. Они толкались перед воротами, возбужденно царапали землю и взрыкивали. Я торжествующе рассмеялся и побежал во двор.

Двор сонно смотрел на меня, конюшни были пусты и открыто смотрели в день. Стены, крыша, прогнившие лестничные повозки в разваливающемся сарае — все казалось усталым от жизни. Только остатки жизни, казалось, исходили паром из навозной кучи.

Сыновья Йохансона остались на войне, дочери не было. Вместе со стариками угасала и ферма.

Я шагнул в прихожую, деньги лежали на комоде. Я погладил их, положил газету и, не встретив ни души, покинул хутор.