После пламени. Сборник

— Раз уж ты задал этот вопрос… постарайся понять меня. Я не мог пощадить Древа,— он предупреждающе поднял руку.— Я погубил их не ради мести, Феанор. Я должен был вернуться в Эндорэ. Вернуться так, чтобы меня не преследовали. Убив Древа, я нанёс удар в средоточие силы Валар, в самое сердце Амана. Если бы я этого не сделал, сейчас, скорее всего, был бы уже не здесь, а в Мандосе.

Он умолк, глядя на нолдора почти со страхом: поймёт ли тот? Или отшатнётся в ужасе?

Феанор ответил на удивление спокойно:

— Значит, я понимал всё правильно…

— Понимал? — взгляд Мелькора оставался напряжённым.

Вместо ответа Феанор долго молчал, глядя в потолок, и потом заговорил словно о другом:

— Я должен ненавидеть тебя. Ты уничтожил всё, что я любил. Всё, что было мне дорого. В Амане и здесь. Ты не просто лишил меня семьи. Ты убивал моего отца — но ты убил Короля Нолдор. Ты сгубил самое святое, что было для меня,— Древа. Я должен тебя ненавидеть…— на слове «должен» он тяжело вздохнул.

Мелькор молчал. Феанор говорил, словно рассуждая сам с собой:

— А вот брата моего Финголфина я должен был любить. Должен. Надеюсь, у него хватило ума вернуться в Аман. Иначе его смерть будет очень тяжёлой… если он ещё жив…

— А что случилось с Финголфином? — Мелькор немедленно ухватился за возможность увести разговор от мучительной для обоих темы.

Что сделано, то сделано. Остается только идти вперёд. Не оборачиваясь.

— Я оставил его подышать бодрящим морозным воздухом,— с усмешкой отвечал Феанор.— У самой границы Хэлкараксэ. Так что сейчас он либо вернулся к проклявшим нас Валарам, либо… если он действительно так решительно настроен мстить тебе, как кричал, то он должен был отправиться через Лёд. Но к холодам он не привык. Отнюдь.

— Проклявшим?..— Мелькор в три шага пересёк комнату и уселся в кресло у изголовья нолдора.— Расскажи мне, что там произошло, в Амане. После того, как я скрылся. Пожалуйста, Феанор.

«Пожалуйста». Давно ли эти двое полыхали ненавистью?

— Мало хорошего произошло…— Феанор снова принялся рассматривать потолок: воспоминания были не из приятных.— Если тебя интересует Проклятие… оно было за Альквалондэ. Тэлери не хотели давать корабли. Пришлось брать самим. Силой.— Нолдо скривился.— Вот Валар и пожелали нам «счастливого пути». Похоже, Намо был не так уж и неправ… бесплодность войны с тобой и предательство нас уже настигли.

Феанор опять надолго замолчал, перебирая в памяти недавние события.

— Кстати, ты напрасно волновался, что Сильмарили могут достаться Валарам. Они их у меня потребовали — когда ещё не пришли вести из Форменоса. Сказали: возродить Древа. А я не понял, зачем им для этого нужны все три. Один — понимаю. Три — нет. Настолько не понял, что отказал. Ясно? — он повернул голову и посмотрел на Мелькора в упор.

— Феанор,— очень тихо проговорил Тёмный Вала, — как ты думаешь, сколько времени ты продержался бы против Стихий, если бы они твёрдо решили забрать Сильмарили? А ведь Камни были нужны им не меньше, чем мне.

— Ты ошибаешься,— Феанор снова стал смотреть в потолок.— Они не осмелились взять их силой. Ты, между прочим, тоже…— он сцепил тонкие, исхудавшие пальцы, несколько раз размял их, безуспешно скрывая мучительный поиск единственно возможных слов.— Уже поздно считаться прошлым, Мелькор, но одно я хочу сказать тебе: я не предавал нашей дружбы. Я твёрдо решил держаться в стороне от войны, и даже гибель Древ не смогла поколебать моих намерений. Я отказал Валарам в Сильмарилах, как отказал тебе. Только потом…

Сын Финвэ закрыл глаза, пряча под ресницами своевольные слёзы. Его губы сжались, лицо напряглось, застыв каменной маской.

12

Я уткнулся тогда лицом в плечо мамы, потому что творящееся было страшнее страшного. Гибель Древ — может ли быть что кошмарнее?

Оказалось — может.

Он — холодный гордец, никогда не проявлявший и намека на чувства,— сейчас катался по земле, и выл, и рыдал, и кричал что-то бессвязное. Десятки глаз видели это. Сотни и тысячи смотрели, слившись в невольном осанвэ.

На него сейчас смотрел весь Аман.

Он этого не замечал.

Его не жалели. Никто. Быть может — единицы, и они надёжно прятали свои мысли. На него смотрели едва ни с торжеством:

«Ты получил то, что заслужил, Феанор!».

«Тебя предупреждали, что Враг — всегда Враг!».

«Ты возомнил себя мудрее Валар — так вот цена твоей мудрости!».