После пламени. Сборник

Итиль был уже почти совсем полный. Туман успел рассеяться и лечь росой, так что в горах далеко вперёд и назад всё видно. Вот и маленькая человеческая фигурка на лошади тоже хорошо видна, хотя всаднику, судя по всему, ещё ехать и ехать. Впрочем, нет, это фигура не человека, а эльфа. На таком расстоянии ещё можно ошибиться в отношении пешего, но в седле не различить эльфа и человека нельзя. Не бывает у людей такой свободной и уверенной посадки. Разве что у вестханелет[1], да и то у немногих. Правда, эти немногие зачастую не только равняются, но и кое в чём даже превосходят эльфов в искусстве верховой езды. Но всадник не из вестханелет. Опытному глазу это видно сразу — люди Востока держатся в седле по-другому.

Всадник между тем приближается, и ясный свет звезды путается в его рыжих волосах. Теперь уже лорда Маэдроса не узнать трудно. Летят волосы, и словно бы стремятся к звезде, летят мысли, и словно бы стремятся туда же. Интересно, если бы звезда могла думать, услышала бы она тогда его мысли? Майтимо тряхнул головой и усмехнулся. Надо же, придумать такое. Это, пожалуй, в духе Макалауре, но никак не в его, Маэдроса. Кстати, не подкинуть ли брату такую идею? Может, и сочинит что-нибудь, не такое грустное, как обычно. Ладно, звёзды звёздами, а вроде бы ничего не упустил. Дозоры можно было, конечно, и не обходить, человеческие командиры и сами справились бы, но воины чувствуют себя увереннее, когда видят своего Лорда. Особенно люди — они, кажется, хуже всех переносят эту неожиданную и дурацкую проволочку. Впрочем, из-за неё все нервничают. Кроме разве что гномов, им вроде бы всё нипочём. Из этих несуразных низкорослых Аулехини, похоже, можно топоры делать, и отличные бы топоры получились, кстати говоря. Майтимо опять усмехнулся своим мыслям. Может, всё-таки они и впрямь выходят из камня?

Ладно, неважно всё это. Важно другое — вестханелет вовремя предупредили о том, что в стане Врага какое-то оживление. Не то чтобы очень сильное — но всё-таки лучше переждать несколько дней. Хорошие всё же союзники люди Востока. Оружием, конечно, могли бы владеть и получше, но вроде бы поучились за последнее время. Маэдрос с раздражением почувствовал, что мысли опять возвращаются на старый накатанный круг. Всё, хватит! Уже всё, что можно, передумано, всё, что можно, подготовлено. И подготовлено неплохо. Осталось только чуть-чуть подождать и начинать действовать. А сейчас следует самому успокоиться и думать о чём-то другом. Ну, хорошо, пускай даже о тех же вестханелет. Всё-таки всадники они отличные. Майтимо сделал очередную попытку выбросить из головы уже тысячу раз передуманные мысли и начал вспоминать прошедшее не столь давно состязание в искусстве верховой езды. В нем принимали участие почти исключительно эльдар и вестханелет. Эдайн — отличные воины, но всадники в большинстве своём не лучшие[2].

Впрочем, соревнованием это действо можно было назвать с некоторой натяжкой — просто каждый старался продемонстрировать лучшее из того, что умеет. Для начала вестханелет затеяли на всём скаку поднимать с земли разные мелкие предметы, ничего особенного, почти каждый эльда так может. Затем начали игру, в ходе которой конные пытались отобрать друг у друга живого петуха. Эльфы в этой забаве участия не принимали, она показалась им слишком жестокой, но смотрели с интересом. А после устроили скачки с препятствиями — и тут Маэдроса ожидал неприятный сюрприз. Молодой, смуглый даже по вастакским меркам воин намного обогнал своего Лорда. Препятствия, которые он брал, были выше, а дистанцию он прошёл чище. Маэдрос жизнерадостно сказал, что для любого вождя честь иметь подобных воинов, мысленно желая вастаку провалится под землю. «Ни с какого рауга, парень, ты бы его не обскакал, не будь он одноруким»,— неожиданно высказался какой-то пожилой воин из вестханелет. Вряд ли кто-либо из эльдар или даже эдайн мог бы позволить себе подобное замечание, и Маэдрос подумал, что, наверное, следовало обидеться, но ему почему-то без всяких видимых причин стало весело. А потом возникла новая забава, в которой Майтимо опять потерпел поражение. Точнее — это он сначала так подумал, что потерпел поражение.