После похорон

— Я очень высокого мнения о Хелен Эбернети, — сказал тронутый такой заботой адвокат. — И всегда был ее поклонником. Женщина выдающегося самообладания. В жизни у нее были… как бы это сказать… некоторые тайны…

— Что за тайны?

— Мне всегда так казалось.

— Отсюда и вилла на Кипре… Да, это многое объясняет.

— Я бы не хотел, чтобы вы стали думать…

— Вы не можете заставить меня не думать. А теперь — у меня есть для вас небольшое поручение. Секундочку…

Прошло несколько мгновений, и Пуаро заговорил опять:

— Должен был убедиться, что нас не подслушивают. Всё в порядке. Итак, вот что я хочу, чтобы вы для меня сделали. Вы должны приготовиться к поездке.

— К поездке? — В голосе юриста послышалась легкая тревога. — А, понимаю, понимаю… Вы хотите, чтобы я приехал в Эндерби-холл.

— Совсем нет. Здесь я все контролирую. Нет, вам не придется ехать так далеко. Это совсем недалеко от Лондона. Вам надо отправиться в Бёри-Сент-Эдмундс… ma foi[41], что за названия у этих ваших английских городов![42] — нанять там машину и проехать в Форсдайк-хаус, где расположена психиатрическая клиника. Разыщите там доктора Пенрита и выясните у него подробности о пациенте, которого недавно выписали.

— О каком пациенте? Ну, хорошо, конечно…

— Пациента зовут Грегори Бэнкс. Выясните, от какого недомогания его лечили.

— Вы хотите сказать, что Грегори Бэнкс ненормален?

— Тише! Думайте, что говорите. А теперь — я еще не завтракал, вы, я полагаю, тоже не завтракали…

— Еще нет. Я слишком торопился…

— Вот именно. Тогда предлагаю вам позавтракать и немного передохнуть. До Бёри-Сент-Эдмундс есть удобный поезд в полдень. Если у меня будут какие-то новости, то я позвоню вам до вашего отъезда.

— Берегите себя, Пуаро, — озабоченно произнес мистер Энтвисл.

— Можете не волноваться. Я совсем не хочу получить по голове мраморным упором. Можете быть уверены, что я приму все меры предосторожности. А теперь — прощайте, до встречи.

Сыщик услышал, как на другом конце провода адвокат повесил трубку, а потом раздался еще один, чуть слышный щелчок. Сыщик улыбнулся — кто-то повесил отводную трубку на телефон в холле.

Он вышел туда, но там никого не было. Эркюль на цыпочках подошел к чулану под лестницей и заглянул туда. Как раз в этот момент из сервировочной вышел Лэнскомб с подносом, на котором стояли тосты и серебряный кофейник. Старый дворецкий был несколько удивлен, когда увидел Пуаро выходящим из чулана.

— Завтрак уже накрыт в столовой, сэр, — произнес он.

Детектив стал задумчиво рассматривать старика. Тот был белым как мел и явно сильно взволнованным.

— Держитесь, — сказал сыщик, похлопав его по плечу. — Все еще будет хорошо. Вы не могли бы принести мне чашечку кофе в спальню?

— Конечно, сэр. Джанет сейчас принесет вам ее.

Лэнскомб осуждающе посмотрел в спину Пуаро, который взбирался по лестнице. Одет сыщик был в экзотический шелковый халат, украшенный узорами из квадратов и треугольников.

«Иностранцы! — с горечью подумал дворецкий. — Иностранцы в этом доме! А у миссис Лео сотрясение мозга… Не понимаю, куда мы катимся. Все изменилось после смерти мистера Ричарда».

К тому моменту, как Джанет принесла кофе, Эркюль Пуаро уже успел одеться. Служанка благосклонно приняла его сочувственные слова по поводу того шока, который она должна была испытать, обнаружив тело.

— Да, сэр. Никогда не забуду, что почувствовала, когда вошла в комнату с пылесосом и увидела лежащую миссис Лео, — рассказала Джанет. — Она лежала, и сперва мне показалось, что она мертва. Думаю, что она потеряла сознание, когда говорила по телефону, — вы только представьте, ей пришлось встать в такую рань! Никогда не подозревала, что она способна на такое.

— Да уж, такое трудно себе представить, — беззаботно заметил Пуаро. — Наверное, она поднялась самой первой?

— Не совсем так — миссис Тимоти к тому времени тоже встала. Она вообще у нас ранняя пташка — всегда ходит на прогулку до завтрака.

— Она как раз из того поколения, которое привыкло рано вставать, — кивнул сыщик. — Молодежь так рано вставать не приучена.

— Это уж точно, сэр. Все еще спали, когда я принесла им утренний чай. А ведь это было довольно поздно — пока я оправилась от шока, пока вызвала доктора, пока сама подкрепилась чашечкой чая…

Горничная вышла, и детектив задумался над ее рассказом.

Мод Эбернети уже поднялась, а молодое поколение все еще пребывало в постелях — но это, подумал Пуаро, ровным счетом ничего не значит. Любой мог услышать, как открывалась дверь комнаты Хелен, потом прокрасться за ней и подслушать — а после этого вернуться в кровать и притвориться спящим.

«Но если я прав, — размышлял сыщик, — а я, как правило, всегда бываю прав! — то не имеет смысла выяснять, кто где находился в тот момент. Прежде всего, мне необходимо найти доказательство в том месте, где, как я вычислил, оно должно находиться. А потом я произнесу свою маленькую речь, сяду и понаблюдаю, что произойдет после этого».