После потопа

Дед умер через год после рождения Перл. Руки узловатые, будто ствол дерева, тонкие пряди волос мокрые от пота. В вечер перед смертью он все бредил, повторяя: «В мире есть много чего другого, а не только все это. Сама увидишь – ты больше, чем все это». Его слова звучали как обещание.

Когда я взглянула на лицо деда перед смертью, то была потрясена до глубины души. Оно было исполнено доверия: плавный переход в другой мир. Совсем как личико Перл сразу после рождения. Она лежала сонная, глаза закрывались сами собой, тельце еще хранило тепло того мира, откуда она пришла и куда вернется.

Наверное, мы все появляемся на свет с доверием к миру, а потом теряем его. Может быть, мы все должны обрести его снова, прежде чем уйти.

Я завела команду «Седны» так далеко, что не могу бросить их сейчас. Прошли те времена, когда я моталась по морям бесцельно, в одиночестве. Этой женщины больше нет. Все во мне тянулось к Перл, но одновременно что-то меня останавливало. Осознание, что иногда выбор – это не действие, а место, и не во всяком месте можно жить. Я должна идти туда, где жить смогу. Обязана довести начатое до конца и отчаянно бороться за будущее, на которое не имею права надеяться.

– Милая, я не могу бросить команду, – прерывающимся голосом выговорила я. – Плыви в Долину. Я тебе показывала карту. Сначала подойдешь к бухте, потом поднимешься на горный склон, а внизу будет Долина.

По щекам Перл градом катились слезы. Я не хотела в последний раз видеть ее такой. Схватила дочку за подбородок и грубо вытерла ей лицо.

– Я приду за тобой. Совсем скоро, – прошептала я.

В глазах Перл мелькнула надежда.

– Знаю, – тихо ответила она.

Ее надежда захлестнула меня, как волна. Того и гляди потопит. Меня все больше одолевали сомнения. Будто тонкие трещины, расползавшиеся по каждой кости и становящиеся глубже с каждым вдохом.

Наше дыхание висело между нами туманной дымкой. Обняв Перл, я вдохнула знакомый запах соли и имбиря, такой же постоянный и неизменный, как и ее сердцебиение. Красный платок деда выглядывал из кармана штанов Перл. Я заткнула его поглубже, вспомнив тот момент, когда Перл выдернула платок из моей руки.

– Я не могу плыть с тобой, пока все здесь не улажу, – прошептала я ей на ухо.

Перл кивнула. Я помогла ей перелезть через планшир. Она нащупала ногой перекладину. На середине штормтрапа дочка подняла голову и посмотрела на меня. Сколько нежности было в ее взгляде! Внизу на волнах покачивалось каноэ, легонько ударяясь о борт.

Мне захотелось выдернуть из груди сердце и отправить вслед за ней. Я снова и снова мысленно повторяла, что это не прощание, но сама себе не верила.

Перл села в каноэ и взялась за весла. На этой бескрайней голубой равнине она выглядела такой крошечной! Небо и лед были озарены бледно-голубым сиянием. И вот моя маленькая дочь очутилась посреди этого огромного мира, полного непрерывной голубизны. Казалось, он ее вот-вот проглотит.

Глава 50

Я попыталась не думать о Перл и сосредоточиться на том, что происходит с «Седной». Выпутаться из этой передряги – вот единственный способ воссоединиться с дочерью.

Абордажный трап «Черной лилии» уже прицепился к нашему кораблю. Абордажной сетки у нас нет, а значит, нас быстро захватят. Боеприпасов на борту недостаточно. Численное превосходство на стороне пиратов, в ближнем бою они нас одолеют. Меня душила паника, мысли в голове сбивались и путались. Казалось, я на ощупь искала выход из темной комнаты, сплошь завешенной марлей. Лицо облеплено, дышать нечем, руки вытянуты перед собой в попытке освободить для меня место в моей же собственной голове. Я поглядела на воду. До чего же она голубая! Совсем не похожа на воду в Небраске: та либо зеленая, либо коричневая, и всегда грязная.

Когда я только училась ловить рыбу, дед ругал меня за то, что рыбачу бездумно: забрасываю леску, не понаблюдав за водой. Надеюсь, раз крючок в воде, рыба сама на него клюнет.

Следи за водой. Слушай, что она тебе говорит. Не пытайся с ней бороться. Так меня учил дед, а наша лодка мягко покачивалась под жарким полуденным солнцем.

Я переводила взгляд с пиратского корабля на наш и обратно. «Седну» уже не спасти – пронеслось в голове. Я закашлялась из-за дыма от догоравшего грота. Придется смириться с тем, что наше судно мы потеряли.

Вспомнила, как Перл твердила, что мы утонем. Все пойдем на дно. «А ведь она оказалась права», – мрачно подумала я. «Вода холодная», – повторяла дочка таким тоном, будто это секрет, и она доверяла его мне.

Я уставилась на «Черную лилию». Уэйн швырнул бомбу, и она взорвалась в воздухе. Ударная волна выбросила одного из пиратов за борт.

Вода. Ледяная вода. Надо только сделать так, чтобы все пираты оказались в воде, и тогда мы захватим их корабль. Войдем на нем в бухту, потом разыщем Перл.

Я кинулась в кают-компанию. Там на столе стояли ящики с бомбами. С ними возился Абран, держа спичку в одной руке, а бомбу в другой.

– Мы бросаем их в «Черную лилию». Помогай, – велел Абран.