После Рима. Книга вторая. Anno Domini 430–800

Лангобарды, «долгобородые», — осевшее в Норике германское племя — позднее всех германцев поспели к разделу наследства Западной Римской империи. В 568 году, через три года после смерти Юстиниана, теснимые аварами лангобарды вошли в Италию. Ряды чужаков, двинувшихся по дорогам Италии, насчитывали несколько десятков тысяч человек — лангобардов и иных племен, знатных и простолюдинов, свободных и рабов. Они шли теми же дорогами, что войско Теодориха 90 лет назад.

У наместника империи в Равенне было мало войск, и прогнать свирепых лангобардов он не сумел. Захватчики брали один город за другим, а Павию сделали своей столицей. Диковатые лангобарды не владели приемами осады и штурма, и укрепленные города, будь то Рим, Равенна или Неаполь, они взять не могли. Но при виде огромного войска множество италийских городов сдалось, не пытаясь обороняться.

Римляне пытались подкупить франков и организовать их нападение на лангобардов, но хитрые наследники Хлодвига, видя бессилие людей императора, деньги взяли, а воевать не стали. Более того, франки установили с лангобардами вполне дружеские и партнерские отношения.

У длиннобородых германских чужаков не было с римлянами ничего общего. Они жили родоплеменным строем, не испытали влияния романизации, и в точности даже неизвестно, были ли они христианами до вторжения в Италию. Правда, лангобардские короли признавали авторитет Римской империи и начали добавлять к своему имени римское «Флавий». Страну они опустошили, население — ограбили, и вели себя не как завоеватели, собравшиеся обосноваться на новых землях по соседству с коренным населением, а как грабители-временщики.

Такое поведение восстановило против лангобардов и население, и церковь. Однако Восточной Римской империи, воюющей с Персией и славянскими захватчиками на Балканах, нечего было противопоставить дикарям.

Рим оказался к безвыходном положении. За помощью в Константинополь обращались в 576 году римский сенат, а в 590 году — папа Григорий Великий и равеннский экзарх Смарагд, но безрезультатно. Рим даже поддержал вступление на престол ничтожного Фоки.

В истории Фока известен тем, что в пику патриарху Константинополя признал папу римского «главой всех церквей» и передал папе Бонифацию IV комплекс Пантеона, ставшего храмом всех мучеников. Папа отблагодарил императора в меру своих сил и возможностей: из монумента Диоклетиану выломали колонну, поставили ее на пьедестал на заброшенном, замусоренном римском Форуме и посвятили Фоке. (Как ни странно, эта колонна, последнее из воздвигнутых на Форуме сооружений, высится там и поныне.)

Войск император не дал и отделался добрым советом: вновь обратиться за помощью к франкам и попробовать подкупить лангобардов.

Государство лангобардов недолго сохраняло единство и быстро распалось на герцогства, которые не зависели от королей. К 580 году большинство лангобардских дуксов-герцогов были подкуплены римлянами. Те, кому взяток не досталось, возвели на лангобардский трон (да был ли у них трон?) некоего Аутари, и тот с богатырской удалью чуть было не взял Равенну внезапным налетом. Ему помешал римский флот.

Франки тоже увидели угрозу в действиях Аутари. В 590 году огромная франкская армия напала на лангобардов, а с другой стороны по варварам ударили войска Равеннского экзархата. Они захватили Альто и Модену, Аутари укрылся в Павии, и, действуй его противники более согласованно, в «лангобардском деле» можно было бы поставить точку. Но увы, увы…

Восточная Римская империя, поторопившись, приняла этот успех за победу и разорвала договор с франками. Эта ошибка имела катастрофические последствия: король Агиульф, который занял место Аутари, отравленного приближенными, заключил мир с аварами и, высвободив войско, нанес римлянам несколько поражений. А империи вновь пришлось отозвать армию из Италии для противостояния аварам, а затем арабам[30].

Папа Григорий Великий, оставшись без поддержки, попытался наладить отношения с лангобардами и обратить их в христианство. Он воспользовался глубокой верой баварской принцессы Теодолинды, которая к тому времени стала королевой двух лангобардских королевств. Павел Диакон рассказывает:

Железная корона лангобардов. Собор Сан-Джованни Баттиста, Монца, Италия. Рисунок от 1858 г.

«В эти дни наимудрейший и наиблаженнейший Григорий, Папа города Рима, после того как написал многое для пользы Церкви, составил четыре книги о житиях святых и назвал этот кодекс диалогами, то есть разговорами между двумя людьми, ибо записал их в виде бесед с дьяконом своим Петром. Эти книги он послал королеве Теодолинде, которая, как он знал, особенно преданна вере Христовой и весьма ревностна к добрым делам».

Среди подарков, посланных королеве для ее безумного сына Адоальда, был ларец с частицей Животворящего Креста.