После Шоколадной Войны

Оби тихо выругался. Он надеялся, что Арчи давно уже забыл о Табсе Каспере. Он должен был знать лучше: Арчи никогда и ни о ком не забывал. Арчи расспрашивал о нем еще где-то в январе, полжизни тому назад, и насмехался над Оби и над тем, как мало жертв тот ему поставляет. «Бегаешь налегке, Оби? Потерял нюх?» Его аж передернуло, потому что в тот момент рядом были и Бантинг, и Картер, и кто-то еще. «Или тебе просто не хватает воображения». Пульс забарабанил у Оби в висках, и его щеки загорелись. «За неделю тебе в голову не пришло имя поприличней».

Имя «поприличней» означало жертву, кого-нибудь в чем-нибудь уязвимого, подходящего для задания Арчи.

Такого как Табс.

Оби узнал о существовании Табса Каспера, как об учащемся «Тринити», прошлой осенью в последние дни ужаса той распродажи шоколада. Он сверял списки и искал «преступников» — тех, кто еще не продал свою квоту или не вернул деньги за уже проданный шоколад. Он обнаружил, что напротив имени Табс стояло две квоты, что было нелепо. Оби понадобилось три дня, чтобы за ним проследить. Табс оказался неуловимым, будучи впереди Оби на несколько шагов, он исчезал со всем своим жиром. Как бы то ни было, Табс успевал войти в класс или подняться в школьный автобус. Наконец, однажды вечером Оби нашел его в Когс-Парке, заметив его с девушкой, которая липла к нему примерно так же, как и плющ к стене с южной стороны «Тринити». Оби не сомневался в том, что Табс продал весь шоколад, но деньги не вернул, а вместо этого тратил их на эту девушку, что было типично. Сидя в машине, он наблюдал за этой скачущей парочкой — скачущей, потому что они кормили голубей, пересаживались с одной скамейки на другую. Она не столько касалась Табса руками, сколько терлась об него пышными грудями. Она была хороша собой. Вдобавок ее тело обтягивал свитер и узкие джинсы. Оби аж раздулся от зависти и страсти, (с Лаурой знаком он еще не был), но ему был нужен именно Табс Каспер.

Несколько позже, в тот же вечер Оби поймал Табса около его дома.

— Но что будет с Ритой? — воскликнул Табс. — Она так хочет тот браслет.

— В том то и дело, Каспер, — сказал Оби. — Она влюблена в браслет, а не в тебя. Ты можешь устроить ей испытание. Завтра утром верни все деньги в школу и затем посмотри, что произойдет с Ритой. Если она тебя любит, то ее отношение к тебе не изменится, даже если не купишь ей этот браслет…

Сбитый с толку, с чувством вины и истощенный от недосыпания Оби сел где-то в глубине заглушенной комнаты. Он вообще не знал, какого черта ему здесь было надо. Он знал лишь то, что не сможет уехать, не выяснив реальную причину этой встречи.

— Ты знаком со всеми нашими процедурами? — спросил Арчи Табса.

Оби смотрел, как Табс Каспер с нетерпением кивает головой. Он никогда не собирался отдавать Табса на растерзание Арчи для какого-нибудь задания. У парня было достаточно неприятностей с весом, с Ритой и его подростковой сексуальной озабоченностью, и знал, что Рита поссорилась с Табсом, когда тот не купил ей браслет. Несколькими днями позже Оби встретил его на улице: «Что случилось?» — спросил он. И Табс посмотрел на него поверженным взглядом. Его лицо обвисло, он вдруг стал похож на старика, и ответил: «Ты знаешь, что случилось». В его голосе не было ни негодования, ни гнева, только лишь тяжелое и усталое смирение с этой реалией жизни.

— Видишь, парень, как бывает? — сказал Оби, уводя в сторону, воздерживаясь от искушения сказать ему: «Смотри и радуйся, я позабочусь о том, чтобы ты не получил какое-нибудь задание. Видишь, как я помогаю тебе?»

А теперь Арчи издевался над ним, упражняясь в своих манипуляциях, в конечном счете, он списал Табса Каспера в жертвы, чтобы уберечь свое личное право на выбор очередной из них.

Голос Арчи повысился снова.

— Ты знаешь, Эрнест, что в заданиях нет ничего личного?

Табс, смирившись, кивнул, он желал быстро со всем этим покончить.

— Ладно, — сказал Арчи, сделав паузу.

Это был красивый момент, которого с нетерпением ожидали все члены «Виджилса», когда Арчи объявит самое последнее задание, которое и будет его последней пакостью — самой изощренной. И после этого больше не будет н ни жертв, ни обид за то, что такая пакость произойдет с кем-то, когда остальных будет мучить совесть, хотя при этом каждый тихонько себе скажет: «Это происходит не со мной».

— Сколько ты весишь, Эрнест? — спросил Арчи.

Табс засмущался, об этом говорить ему было крайне неприятно. Но он не мог скрыть этого от Арчи, тот все равно узнает все, что ему нужно.

— Сто семьдесят пять.

— Точно?

Табс с отвращением кивнул.

— Я взвешивался сегодня утром.

— Это — не такой уже и вес, Эрнест.

И Табсу вдруг показалось, что они с Арчи вдвоем одни в этой комнате, и Арчи — его лучший друг.

— На самом деле… — продолжил Арчи. — Думаю, что у тебя есть возможность прибавить еще немного. Скажем так, еще двадцать фунтов. Набери еще… постарайся. Удиви нас внушительной цифрой…

— Двадцать фунтов? — пропищал голос Табса, и он развел руками.

— Конечно.

Кто-то с сочувствием выпустил воздух, и легкое волнение пробежалось через все замкнутое помещение.