После смерча

— В таком случае, еще раз прошу прощения. Я вам позже расскажу, почему не смог вовремя вернуться в город, если, конечно, это вам интересно.

— Я и так вам верю, — сказала Надя.

— Вы даже представить себе не можете, как она переживала, — поднявшись на цыпочки, прошептала на ухо Роману Вера.

Надя хоть и слышала все, но сделала вид, что шепот сестры ее вовсе не интересует. Но скрыть счастливой улыбки так и не смогла. Спохватившись, она познакомила Романа с подружками, стоявшими рядом с ними. Только теперь Роман, поняв, что ему поверили, немного успокоился. Оглядев зал, нашел глазами товарищей. Федор уже стоял возле Зои. Роману очень хотелось, чтобы побыстрей заиграла музыка, чтобы хоть во время танца поговорить с Надей. В присутствии посторонних разговор не клеился. Вдруг Роман увидел, что лицо Нади перекосилось, словно от боли. «Что с вами?» — обеспокоенно спросил он. Но Надя смолчала и постаралась стать так, чтобы ее не было видно из-за плеча подруги. Вера подмигнула Роману и показала глазами на двери. Роман посмотрел в ту сторону и увидел того самого лейтенанта, который приходил с Надей к ним в клуб. Однако появление здесь этого блюстителя порядка особого впечатления на Романа не произвело ибо Надя уже рассказала ему об их отношениях.

— Вы испугались? Если не хотите, чтобы вас беспокоили, никто этого сделать и не посмеет.

Надя вышла из-за плеча подруги и стала возле Романа. Наконец громко зашипела пластинка. Роман с Надей первыми закружились в вальсе.

— Знаете, казалось бы, война принесла всем столько страданий, а любовь к музыке у людей все равно осталась. Ее ничем не вытравишь. Помню, немецкие самолеты ночью разбомбили островок среди гиблого, топкого болота, где находился наш партизанский отряд. Потерь мы не имели, но напугали нас крепко. Кони, напуганные не меньше нас, оборвали уздечки, которыми были привязаны к телегам, и разбежались в разные стороны. Один партизан и говорит: «Я сейчас соберу коней». Взял патефон, поставил на пенек и завел пластинку — вальс «Оборванные струны», который мы сейчас с вами танцуем. И что же вы думаете, собрал всех коней до единого. Потом я не раз убеждался, как любят музыку эти животные.

— А ведь есть люди, которые к музыке равнодушны.

— Таких только пожалеть можно.

— Вот и лейтенант тоже, когда я сказала ему, что приятно послушать музыку и не умея танцевать, ответил, что музыку он не любит.

— Не верьте ему. Он просто не хотел вас вести на танцы.

— Нет, правда, он ни одной мелодии правильно напеть не может. Пробовал — так мы с Верой просто обхохотались.

— А за девчатами ухаживать умеет.

— Наверное, и любить умеет. — Не сомневаюсь. Вот мимо вас не прошел, влюбился.

— Не верю, чтобы человек, который мне не нравится, заинтересовался бы мною.

— А мне верите? — широко улыбаясь, Роман кружил ее в вальсе. Надя, не отрывая от него взгляда, кивнула головой и улыбнулась в ответ.

— Если б вы знали, как я мучился все эти дни, думал, что уже больше не встречусь с вами.

— Тогда, в назначенный вечер, вы бы со мной все равно не встретились.

— Почему, разве вы не приходили?

— Приходила, потом расскажу об этом.

— Так вы не знали, был ли я?

— Сердце подсказало, что не были.

Танец окончился, и Надя увидела, что лейтенант направился к Вере.

— Не пойдем туда. Боже мой, как же я его ненавижу!..

— Кого?

— Да вон, типа этого, — она кивнула в сторону лейтенанта.

— А чего он, собственно, пристает? Что вы ему, обязаны чем-нибудь?

— Еще чего не хватало. Липнет как смола…

— Он любит тебя.

— А я не верю.

— А если и в самом деле?

— Все равно не смогу поверить, — засмеялась Надя.

К Вере тем временем подошла высокая седая женщина.

Роман спросил у Нади, кто это.

— Ваша знакомая, заведующая учебной частью института.

— Да, да, припоминаю, беседовал с нею, когда пытался поступить.

— Она тогда рассказывала, что вы из госпиталя, после ранения. Говорила, что читала вашу характеристику и очень хотела принять вас в институт, но по существующему положению сделать это было невозможно.

— А почему она здесь, на танцах?

— Она одинокая и всегда старается быть со своими студентами. Вся ее семья погибла во время бомбежки.

— А почему вам она рассказала обо мне?

— Как-то при девчатах она спросила, есть ли у меня парень, вот те и рассказали ей.

— А почему же они не рассказали, что у тебя есть милиционер?

— Не знаю. Я говорила, что у меня никого нет.

— Теперь убедится в обратном.

— Ну и пусть убеждается. Она с большим уважением относится к партизанам.

— Ты уважаешь ее?

— Очень. Она тоже ко мне расположена.

— А если б я сегодня не пришел сюда, она бы увидела тебя с лейтенантом?

— Я бы ушла домой.

Роман был доволен ее ответом. Да, не напрасно он не находил себе места всю эту неделю. Рядом с такой девушкой забываешь даже, что еще идет война, что вокруг столько горя. Танцуя, Роман и Надя весело смеялись, никого не замечая вокруг.