После жизни и смерти

– Я… – она начала чаще дышать. От услышанных слов по телу – словно иголки разбежались.

– Понятия не имеешь, что делать? – продолжил за нее Сергей. – А я знаю!

========== Разбитый мир. Часть 3 ==========

Иногда, когда в азарте, под действием сиюминутных эмоций человек совершает нечто, за что потом придется долго расплачиваться, в эти самые моменты в душе его появляется гадкое ощущение, пьяное предчувствие, не способное остановить, но копошащееся внутри склизким червем. Чешира терзало подобное чувство, когда он выскочил из подъезда, особенно когда какая-то слишком бдительная старуха подняла крик из своего окна:

– Помогите! Разбойник! Негодяй!– голосила она громко трескучим голосом.

Наверное, эта дама ночевала возле дверного глазка, иначе сложно было объяснить, почему эпизод, занявший меньше минуты и не такой уж шумный, попал в поле зрения ее выцветших глаз. «Раз на раз не приходится» – пронеслось в голове у Василия. В слабом свете уличных фонарей показался патруль. Служители закона не стали игнорировать крики старой кошелки.

– Чтоб вас!.. – выругался Беляков.

Сегодня он не единожды нарывался на нечто подобное: когда устраивал бой с цыганкой, когда тащил вырывающуюся Анну и вот сейчас. Подобно игроку в русскую рулетку, нажимающему на курок, он раз за разом нарушал спокойствие сонного городка и в итоге получил свой неприятный выигрыш. Четверо еще совсем зеленых юнцов в по-новому скроенной форме подошли к магу.

***

– Мне очень не хочется впутывать тебя еще больше, но выбора особого нет. Я к нему не смогу подойти, а тебя Чешир подпустит, – Сергей потер место удара, которое опухало и буквально на глазах наливалось кровью. – Ты должна забрать у него энергию. У тебя может получиться, надо только сосредоточиться.

Анна, взволнованная и растерянная, едва успевала понять Сергея. А еще ее естество все еще протестовало против подобного мистицизма. Да, она считала уличного кота Юрой. Да, она волновалась за него. Да, Беляков мог просто убить кота… Но Суворова чувствовала, как, цепляясь за ее веру в ожившего мужа, лавочник доводил все до какого-то невероятного абсурда, и самое интересное – сложно было понять, где именно этот абсурд начинается.

На улице послышался шум. Девушка уцепилась за это, как за спасительную возможность привести мозги в порядок, отвлечься от невнятных указаний. Анна выглянула в окно и улыбнулась:

– Там его полиция остановила. Все-таки могут иногда!..

Она принялась открывать окно, чтобы подтвердить вопли старушки из соседней квартиры, а потом спуститься и рассказать все подробнее.

– Жалко парней, – вздохнул лавочник, но останавливать никого не стал.

– Он ворвался сюда и украл мой кулон! – выкрикнула Суворова, перегнувшись через подоконник.

Кулон не принадлежал ей, но такая версия казалась вернее.

– Так, вяжите его ребята, – скомандовал один из полицейских.

Парни действовали быстро – на случай, если оппонент будет вооружен. Василий же похоронил все надежды заговорить блюстителям порядка зубы и пустился в атаку. Это чувство, когда кровь приливает к ногам, и уже знаешь, что не остановишься, да и не хочется – сердце бешено стучит, требуя драки. Одному – в подбородок! Второму – вывернуть руку и удар сапога по голени, пригнуться от замаха дубинкой третьего и врезать ему локтем в живот! Четвертый патрульный, ошарашенный подобной демонстрацией боя, достал табельный пистолет и направил его на Чешира:

– Стоять, падла! – взревел он, но на лице мага появилась лишь широкая шальная улыбка.

– А я никуда и не убегаю, – пропел он.

Полицейский сглотнул. Может быть, он и выстрелил бы, пока маг медленно приближался, но не смог пошевелить и пальцем. Дышать ему стало тяжело, словно кто-то стянул грудь тугими пружинами. Маг играл со своей жертвой, как играл в прошлой жизни с мышами. Медленно Чешир взял из рук парня оружиеи дулом указал полицейскому на мокрый асфальт. У парня подкосились ноги, и он, ударившись, стал на колени. Служитель закона с трудом поднял голову, глядя на Белякова. Бледный от страха, беспомощный, в глазах – только паника и мольба. Чешир вытянул руку с пистолетом, медленно, растягивая момент, приложил холодное дуло ко лбу патрульного. Перехватил рукоять, поиграл на ней пальцами, переступил с ноги на ногу:

– Давай покажу, как это делается, – в глазах Василия появился зеленый отблеск, и парню показалось, что у мага вертикальный зрачок.

Щелчок… Полицейский вздрогнул, ожидая, что пуля превратит его голову в ошметки на асфальте. В воздухе все еще висела звенящая тишина. Чешир наклонился и согнул руки патрульного наподобие фигурки, просящей милостыню. В руках живого полицейского появилась тяжесть от легшего в них пистолета.

– Будет лучше, если вы с ребятами по моим следам завтра вечером пойдете, – примирительно проговорил маг и удалился в ночь, оставив полицейского стоять на коленях

Форменные брюки парня все больше набирали в себя грязную осеннюю воду. Кажется, он начал что-то невнятно бормотать себе под нос, когда Чешир удалился.

***

Суворова отшатнулась от окна, прикрыв рот рукой. Сверху ей во всех подробностях было видно, что случилось.